Лобное место. Роман с будущим

Слово и дело, принцип и конкретный поступок для него неразделимы.

Эдуард Тополь, создатель множества чувственных бестселлеров, медленно и пронзительно погружался в личность канцлера, в длинном имени которого он уловил сходство: Отто Эдуард Леопольд Карл-Вильгельм-Фердинанд герцог фон Лауэнбург, князь фон Бисмарк унд Шенхаузен.

Тополь проштудировал труды о Бисмарке на разных языках. Но током собственного сердца просветил письма княгини Екатерины Орловой-Трубецкой к Отто. Эхолотом своей страсти проверил глубину посланий Бисмарка к молодой замужней волшебнице, чье общество растревожило залежи его нетронутых чувств.

Русский романист проникся ощущением: здесь не адюльтер, а поистине веление самой природы и благословение небес зажгли огонь взаимной страсти.

Кремень и огниво рука судьбы свела.

И пламя вспыхнуло под солнцем Биаррица.

Сквозь мглу времен тот свет сумел пробиться.

Но страсть волны по-прежнему светла.

А кто она, идущая к волне?

Не граф ли Отто замер от восторга?

Ее, влюбленную, опасность не отторгла.

Коснулась бездн. Но смерть – на глубине.

На этот раз Эдуард Тополь не просто беллетрист. Он приучил себя к мысли: ему дано услышать, и он слышит тревожный и настойчивый сигнал из потустороннего пространства. Он улавливает неприкаянный дух Отто. Мистика, что именно его избрал Бисмарк для своих покаянных откровений.

А что еще нужно сочинителю любовной повести? Романтические видения Биаррица, волшебного для Кэтти и Отто курорта, заставили Тополя прибыть сюда, чтобы полнее осознать творческую силу природы – горы, дыхание моря, все, что подарил героям Биарриц, где родилось чувственное безумство.

Автор снял десятиминутный фильм – зрелищный эпиграф к роману. Атмосферу встреч и разлук поэтизирует старосветская музыка. Она звучит в лирическом настроении самого автора: и в ленте, и в книге, где романтично чередуется мгновение влюбленности с ожиданием сладости невольного сближения. Автор опоэтизировал эротизм снов и воспоминаний.

Тополь естественно и просторно чувствует себя в жанре свободного переселения душ, почти потустороннее слияние автора с персонажем, но не с историческим деянием Бисмарка, а с эмоциями, чувственными инстинктами крупной личности, позволившей себе беспамятно влюбиться. Жажда счастья и его невозможность ткут и оживляют сюжет и атмосферу действия.

В романе «Бисмарк», как в поэзии, больше волнующих вопросов, переворачивающих твое сознание, чем суждений на историческую тему. Автор исключил возможность долгих утверждений и нудных, притянутых за уши обобщений. Интимных подробностей этой любви не сохранилось. Но эхо любви, разрушительная сила вынужденного расставания проникают в отзывчивое сердце.

«Да она вообще не имеет права писать ему! Но уже пять месяцев – целых пять месяцев! – нет от него ни письма, ни записки! Он вычеркнул ее из своей жизни? Он забыл ее? Но как он мог? Разве не писал он, что думает о ней ежедневно? Разве она не чувствует по ночам его сильные руки на своем разгоряченном теле?..»

Романист владеет искусством ускорять сердцебиение читателя. Это он, Тополь, сам играет в новом сочинении душевную и эротическую ипостась Бисмарка. В процессе эмоционального движения сюжета от первого очарования княгиней Кэтти, а потом подсознательного и, может быть, реального чувственного вожделения страдающего героя, Тополь страстно и умело делает читателя своим единомышленником.

Откровенные сцены в романе не имеют ничего общего с сексуальной пошлостью бездарных книжонок.

На мой взгляд, переселение душ в романе совершилось без дешевизны приемов, а современное информационное пространство романа расширилось благодаря цитированию переведенных книг чужестранных авторов, в том числе и внука Кэтти Nikolai Orloff «Bismark und Furstin Katharina Orloff».

Но не история, а чувства привлекут читающую публику.

Эдуард Тополь

Срочно требуется мировой лидер!

Срочно, секретно, президенту В.В. Путину

Донесение американского резидента

«Московский комсомолец»

11 августа 2014 г.

Многоуважаемый Владимир Владимирович!

Тринадцать лет назад, когда Вы только-только стали президентом, я опубликовал в российской прессе семь «Донесений американского резидента» на Ваше имя. Накануне Вашей встречи с Джорджем Бушем-младшим в Любляне летом 2001 года я доносил, кто такие американцы, как с ними разговаривать и договариваться. После этого Буш сказал свою знаменитую фразу: «Я посмотрел Путину в глаза и понял, что ему можно доверять».

Конечно, я не утверждаю, что мои донесения были тогда приняты Вами к сведению и сыграли какую-то роль. Но два года назад («МК» 16.08.2012) я обратился к Вам с открытым письмом «Спасите Свято-Алексеевскую обитель», и Обитель была спасена. Из чего я заключил, что письмо мое было Вами прочитано, спасибо.