Лобовая атака

Бабенко задумался. Военная разведка, департамент пропаганды, причем не какие-то местные власти на уровне военного гарнизона, а представитель из Берлина! И танки почти все готовы. Вон те две «тридцатьчетверки», которыми занимаются электрики, полностью готовы. Ребята просто резину тянут, в этом Бабенко не сомневался. И «панцер-III», которым сегодня занимался Бабенко, был почти готов, остались кое-какие неполадки с переключением передач. На улице стоит еще один легкий немецкий танк, полностью исправный и заправленный. Его Бабенко проверял и обкатывал по двору вчера. Если такими темпами будет продвигаться ремонт, то семь исправных «тридцатьчетверок» и пять немецких легких танков будут готовы через пару дней. А для чего?

Бабенко покачал головой. Нет, так больше нельзя. Можно просидеть здесь и месяц, и год и ничего не узнать. Что он, нанялся немцам танки чинить до конца войны?

Выбравшись из танка, Бабенко прислушался. Нет, никого здесь не может быть, и прийти в цех уже некому. Немцы в неурочное время не работают, наших не пустят без особого приказа. Он тут один на особом положении, кому разрешено… нет, приказано работать допоздна.

Замок на двери был обычный и очень простой – советский врезной с двумя «бородками». Бабенко провозился с ним всего пару минут. Щелчок, поворот отмычки, снова щелчок, и дверь послушно открылась.

То, что танкист увидел, заставило его замереть. На полу лежали танковые пеналы со снарядами или, как их называли танкисты, с «выстрелами». На полу, на стеллажах вдоль стен. Их тут была почти сотня. В основном это обычные бронебойные «болванки», но нашлось и немного подкалиберных, каких в Красной Армии было еще мало, и оснащались такими выстрелами лишь «тридцатьчетверки» с установленными на них пушками Ф-34. Бабенко хорошо помнил клеймо Горьковского завода № 92 на пушках «тридцатьчетверок», которые ремонтировались здесь, в Мостоке.

Любопытно! Бабенко присел возле выстрелов и стал их осматривать. Через несколько минут он убедился, что часть снарядов с красной маркировкой имеют диаметр поддона 75 мм. Значит, они готовились для немецких «панцер-IV». А другие снаряды были почему-то с зеленой маркировкой. Бабенко снова измерил диаметр поддонов – 76 миллиметров! Для «тридцатьчетверок»? Но что-то было не то с боевой частью, Бабенко взял в руки снаряд и тут же понял, что он несколько легче обычного.

Приглядевшись, инженер убедился, что головка снаряда разбирается. Хорошо виден твердосплавный сердечник, который, собственно, и пробивает броню. Он оказался мягким. Бабенко достал нож и попробовал оставить след. Да, это не вольфрамовый сплав. И нет фосфорной головки трассера. Это не танковые подкалиберные выстрелы, это странная подделка. Но для чего? Такой снаряд не пробьет танковой брони, мягкая оболочка расплющится, а сердечник вместо того, чтобы пробить броню и поразить экипаж осколками, расплющится вместе с оболочкой. Это будет просто шлепок. Поддаваясь интуиции, Бабенко взял в руки 76-мм «болванку». Бред какой-то! Металл твердосплавной головки снаряда поддавался лезвию ножа. Это не твердый сплав, он не пробьет брони, он расплющится от удара о поверхность. Более того, инженер это хорошо понимал, во время выстрела головка из мягкого сплава может так нагреться в канале ствола, что заклинит пушку. Или ствол разорвет.

– Как вы сюда попали? – прозвучал за спиной мужской голос с сильным немецким акцентом.

Бабенко от неожиданности вскочил на ноги так резко, что чуть было не свалил стеллаж, сильно ударившись плечом и выронил снаряд. Перед ним стоял один из немецких рабочих, которые в этом цехе занимались стендовой проверкой и регулировкой систем. Он смотрел на русского с прищуром, оценивающе. И руки держал, заткнув пальцы за пояс своего рабочего комбинезона.

Бабенко почему-то смотрел на эти руки больше, чем в лицо немца. Наверное, боялся, что сейчас в них появится оружие. Но потом его поразило другое. Он хорошо знал такие вот руки, такие пальцы. Это руки рабочего человека, который всю жизнь работает с металлом, с механизмами.

Однако это ничего не меняло, и Бабенко стал оценивать свои шансы на то, чтобы проскочить мимо немца в дверь и потом сбежать. Глупо как все получилось. «Разведчик из меня хреновый, – обреченно подумал Бабенко. – Драться я не особенно умею, а этого здоровяка мне не обойти».

Танкист повернул голову и увидел у стены большой гвоздодер. Глядя настороженно на немца, Бабенко взял увесистый инструмент в руку.

– Этого не нужно, – покачал немец головой. – Давай говорить. Я давно вижу, что вы не служите нацистам.

– Ну тогда зовите своих, – усмехнулся Бабенко, еще раз прикидывая свои шансы прорваться к двери. – Раз вы так считаете. Самое время меня арестовать.

– Не надо арестовать, – снова покачал головой немецкий рабочий, с трудом составляя предложения из русских слов. – Надо поговорить. Если вы мне не верите, то идите. Но мне нужны вы, я нужен вам.