Locus Solus

Мопс склонил голову, ухватил трубочку клювом и подал шар Фаустине, а та по знаку подростка взяла его в руку. Под действием тепла жидкость закипела и стала подниматься по трубочке, а дальше — по соломинке так, что она постепенно полностью пропиталась красным на две трети своей длины. Когда жидкость перестала подниматься, петух снова забрал шар и отнес его Ноэлю, а мальчик подождал, пока охлаждающаяся жидкость стечет вниз, извлек соломинку и вновь заткнул трубочку пробкой.

Теперь Ноэль приказал Фаустине в уме задавать вопросы о каком-либо благоприятном или пагубном событии, относящемся к прошлому, настоящему или будущему, которое, даже если оно уже и свершилось, внушало бы ей тревожные сомнения. Женщина, однако, попросила точнее подвести ее к тому, что от нее требовалось, и получила ясные примеры.

Что касается прошлого, то она могла задать, скажем, такой вопрос для счастливого события: «Пользовалась ли я, как сама думаю, чьей-то взаимной и искренней любовью?» А для печального события вопрос мог звучать так: «Был ли мне сделан, как я того боюсь, в определенных обстоятельствах невысказанный упрек привязанным ко мне человеком?» Подобные же вопросы можно было задать в отношении настоящего времени, а будущее предоставляло необозримый простор для всевозможных вопросов.

Поразмышляв какое-то время, Фаустина объявила, что задумала вопрос. Мальчик взял двумя пальцами и сразу же подбросил высоко вверх старую игральную кость из куска слонового бивня, упавшую на середину стола. На верхней грани, кроме цифры 1, поставленной в одном углу, тонкими линиями, образованными, как казалось, жилками кости, написана была фраза: Было ли это со мной?

Ноэль сказал Фаустине, что, судя по кости, она задумала вопрос о приятном событии прошлом. Молодая женщина кивнула головой знак согласия, но когда она взволнованным и растерянным голосом попросила его дать ответ, он ничего не сказал ей, хотя, впрочем, этого он и не обещал. Глубоко личный характер вопроса, мысленно заданного женщиной, имел серьезное значение, которое нам скоро должно было стать понятным. Волшебная же кость, по словам Ноэля, должна была лишь безошибочно угадать задуманный вопрос, не оставляя места, как это могло бы случиться при прямом высказывании, для каких-либо игривых неискренних фраз, говорящихся специально, чтобы сбить с толку прорицателя.

Рассказывая все это, Ноэль демонстрировал нам игральную кость. На ее гранях, пронумерованных от 1 до 6, в прожилках кости читались три вопроса: Было ли это со мной? Происходит ли это со мной? Будет ли это со мной? Написаны они были то красным, то черным цветом, и вопросы противоположного смысла располагались на противоположных гранях. Красный или черный цвет надписи говорил юнцу о счастливом или несчастливом случае, а время его легко было понять по времени соответствующего глагола. Цифры были таких же цветов.

Ноэль раскрыл длинную и узкую старую потрепанную книгу в роскошном голубом переплете — своего рода кабалистический свод, секрет которого он нам поведал. Книга разделена была на группы по шесть страниц, относящиеся к одному из созвездий и состоящие из самостоятельных коротких фраз в несколько строк, заключавших в себе в виде более или менее темного изречения описание человеческой судьбы. Каждая из таких самостоятельных глав была отдельно же и пронумерована.