Лоенгрин, рыцарь Лебедя

Лоенгрин пристально следил за мечущимся прекрасным животным и, как только веревка слабела, набрасывал на камень новый виток. Найтмар попробовал ринуться в другую сторону, Лоенгрин торопливо укоротил веревку еще, а потом еще, и в конце концов измученный и хрипящий найтмар оказался почти прижатым к камню.

Потрясенный и перепуганный Нил следил из укрытия, как рыцарь Лебедя подошел к волшебному существу и разговаривает с ним, голос звучит успокаивающе, журчаще, найтмар сперва злобно скалил зубы и пытался повернуться задом, чтобы ударить копытами, но не получалось, и наконец затих, совершенно измученный.

Лоенгрин продолжал говорить, приучая к своему голосу, погладил, найтмар попытался рвануться, но шелковая петля держит крепко, и снова затих, только кожа вздрагивала от каждого прикосновения, но потом то ли успокоился, то ли не было сил дергаться.

Ближе к рассвету Нил увидел, как Лоенгрин оказался уже на черном коне, за это время взнуздал это чудовище, и как только освободил от камня, найтмар вскочил и ринулся в ночь…

Устрашенный Нил видел, как он перечеркивает ночь во всех направлениях. Найтмар носится с такой скоростью, что пламя от гривы сливается с пламенем хвоста, как только хозяин там и уцелевает, молитва спасает, что ли, ни один человек не мог бы…

Восток окрасился нежным румянцем, когда Нил отчетливо услышал приближающийся топот, изумился и раскрыл рот: к нему во весь опор несется всадник на белоснежном коне с пышной развевающейся гривой и таким же пышным хвостом!

Лоенгрин остановил коня, конь весь в мыле, хрипит и шатается, едва удерживая себя на широко расставленных ногах, а Лоенгрин крикнул:

– Я поскачу в замок, а за тобой пришлю лодку!

Нил завопил:

– Ваша светлость!.. Но… а где найтмар?

Лоенгрин похлопал коня по шее.

– Это он и есть. Теперь будет только таким.

– Даже ночью?

– И в самую безлунную.

Он повернул коня, они понеслись в сторону реки. Нил ахнул, когда белоснежный конь помчался по реке наперерез, погружаясь не больше чем до колен, выбрался на тот берег, и там они исчезли.

В замке собрались не только рыцари, из сел приходили, чтобы хоть одним глазком взглянуть на дивного коня. Пусть грива и хвост не горят огнем, как клялся и божился Нил, пусть глаза не огненные, а коричневые, а из ноздрей обычный пар, а не струи огня, все равно конь огромен, силен, под белоснежной кожей могучие сухие мышцы, и вообще выглядит не столько конем, сколько боевым зверем.

Сэр Шатерхэнд предложил организовать большую охоту, заодно и коня обкатать по лесам и весям. Рыцари ухватились за идею с восторгом. Лоенгрин поулыбался сквозь зубы и сказал, что да, конечно, а как же, охота – это все, без нее мужчинам не жить, завтра же выезжаем…

И хотя охоту хотели организовать немедля, но пришлось потерпеть до завтрашнего дня, а сегодня загонщики отправились в лес, чтобы стуком по деревьям, ревом рогов и всяческим шумом сгонять зверей в одно место.

А потом целая кавалькада вынеслась из ворот замка, лес сразу же в сотне ярдов от стен, егерь на ходу трубит в рожок, целая стая собак бежит следом и вокруг, поглядывая на него с вопросом в умных коричневых глазах: а где дичь? Кого гнать?

Охотники, веселые и азартные, скачут в сторонке, слышится нервный смех, кто-то что-то не так сделал. Некоторые уже бьются об заклад, кто больше набьет дичи, щелкают тетивы проверяемых луков.

Лоенгрин мчался на белоснежном коне во главе отряда, стараясь не слишком вырываться вперед. Возле него, изо всех сил понукая лошадей, стараются держаться Нил, Шатерхэнд, Харальд и Диттер, остальные безнадежно отстали.

Когда все вынеслись на безобразную пустошь среди леса, земля задрожала и качнулась под ногами взад-вперед с такой силой, что кони растопырились, чтобы удержаться, а сэр Диттер с проклятиями потерял стремя и ухватился обеими руками за конскую гриву, чтобы позорно не рухнуть на землю.

Впереди почва треснула, начала подниматься холмиком, потом настоящим холмом, словно исполинский крот размером с корабль выталкивает наверх почву. Комья покатились по крутому склону, на вершине холма мелькнуло нечто багрово-красное, начало подниматься, и все с ужасом увидели громадную морду размером с сорокаведерную бочку.

Вслед за головой уже быстрее начало выдвигаться туловище, широчайшие плечи разворотили холм. Рыцари с содроганием смотрели на могучую грудь, укрытую костяной броней.

Этот монстр походит на человека, а это хуже и страшнее всего, потому что зверь – это просто зверь…

– Время для прямых и честных действий! – прокричал Лоенгрин веселым и вместе с тем страшным голосом.

Он выдернул из руки ошеломленного сэра Диттера длинное рыцарское копье, пришпорил коня. Все охнули, когда он понесся все ускоряющимся галопом прямо на чудовище.

Зверь начал выбираться из огромной норы, стук копыт привлек внимание, он поднял голову, маленькие глазки поймали в прицел скачущего на него всадника.