Логическая история цивилизации на Земле. Дополнительные доказательства моей теории (Часть 1)

Западное же колено, после «исхода из Египта» в основном обосновавшееся на Босфоре, в Константинополе, под видом «греков», для себя отделило религию от юриспруденции (Второзаконие Моисея), не обращая пристального внимания на местные аборигенские религии, и не вмешиваясь в них до поры, до времени. И сосредоточились на мировой торговле, науках, искусствах. В таком именно качестве западное колено начало внедряться в западноевропейские народы, прочесывая их как гребень волосы. Но шило, как говорится, в мешке не утаишь. Постепенно принцип разделения религии и юриспруденции проникал в среду аборигенских народов и закреплялся в них. Подробности у меня в других работах. Но так как это колено евреев не создало предпосылки влезть во властную среду, а только сосредоточило в своих руках власть денег, то перманентно наступали «гонения на евреев», провоцировавшиеся властной верхушкой аборигенов. Это происходило, когда у королей становилось так голодно, что они не знали, как же им управлять своими народами дальше. Тогда они просто отбирали у евреев деньги. Но так как среди них не было евреев в отличие от восточных народов, то они не знали, как эти деньги добывать. И все быстро становилось на свои места: у евреев вскоре опять сосредотачивались все деньги, а у правителей — власть без денег.

Наконец, евреи во главе с Козимо Медичи предприняли попытку соединить власть и деньги, создав католичество. Но они его не создали, а практически целиком и полностью, за мелкими исключениями, позаимствовали у своих сородичей с востока (подробнее в других моих работах). Но проросшие семена Второзакония на Западе, которое трансформировалось в «греческую» философию, преодолели католичество довольно быстро, и из всего этого получилась западная демократия.

Вот эту простую концепцию исторического развития народов Земли никак не может понять современная история, построенная на предпосылках древней истории, написанной самими евреями, так как кроме них историю некому было писать. А им было незачем писать ее правдиво, более того, ее все время подправляли, особенно во времена Медичи и его ближайших наследников и потомков, когда они присвоили изобретение Гутенберга (подробнее в других моих работах). Вы ведь понимаете, что печатный станок — не рукопись одиночки, которую кроме самого писателя вполне вероятно никто более не прочтет. И именно для этого историкам пришлось врать, что «переписчиками» работала чуть ли не половина населения древнего мира.

И именно поэтому у историков получилась такая чушь в языкознании, в развитии торговли, религиях, «отсталости» Востока (подробнее в других работах) и самой юриспруденции, на которой я остановлюсь ниже, сказав несколько слов об этой самой «отсталости». Дело в том, что сразу же после внедрения евреев во властную верхушку аборигенских племен Востока, они еще не потеряли природной своей жажды деятельности, выработавшейся в них в процессе неимоверной сложности торговли. И всю эту жажду, не заботясь более о ежедневном пропитании, направили на науки и искусства. Вот откуда вышли и алгебра — наука пришельцев и прочие чудеса древнего Востока. Но, постепенно праздность одолела их, и сил осталось только на поддержание своей власти. И сил этих надо было очень много, так как «восточный способ производства» был, во — первых, слишком неэффективным, во — вторых, требовал постоянного применения палки. Для чего и была создана знаменитая восточная бюрократия (царская, советская, нынешняя «демократическая»), съедавшая почти весь доход властей. Науки и искусства на Востоке «приказали долго жить».

Из этой клоаки восточные народы потихоньку вытаскивает западный мир (Гонконг, Япония, Южная Корея и т. д. и т. п.). Те же народы, куда евреи вообще не совались (эскимосы, ненцы, чукчи, австралийские аборигены и так далее) по марксовым ступеням прогресса (формациям) так и не подумали восходить, остались вплоть до открытия их европейцами практически все в той же стадии дикости, естественно, по нашему «просвещенному» мнению. Движение вперед у них было, конечно, но такое, которое Ленин по совсем другому поводу назвал «шаг вперед, два шага назад».