Логика монотеизма. Избранные лекции

Бытие, рождённое из точки, которая отражается в бесчисленных зеркалах, будучи конечным, нуждается в антитезе. Всё конечное нуждается в антитезе как в катарсисе!

Бытие есть антимысль, некий отрицательный «продукт» мысли, обязанный своим происхождением тому обстоятельству, что Мысль внутри самой себя породила конфликт, «скандал», который, с одной стороны, противоречит её природе (Всё), но, с другой стороны, этот же скандал является внутренней судьбой и назначением Мысли. Поэтому Бытие, находясь вне Мысли, тем не менее включено в сферу её судьбы.

Каким образом? Как осуществляется связь между Мыслью и Бытием? В центре Мысли находится невозможное, а Бытие рождается из возникшего вне Мысли возможного. Световой блик невозможного должен упасть в центр Бытия и стать внутренней антитезой Бытию, как Бытие является антитезой Мысли. Блик невозможного падает в одну из срединных проекций Великого Существа, – проекцию, которую избирает Провиденциальный ход Замысла. Эта проекция – «образ и подобие» Великого Существа – именуется Адамом. Именно Адам бросает Бытию вызов и закладывает Провиденциальный пророческий сюжет, реализация которого опирается на его потомков.

В ходе развития этого сюжета искра невозможного, павшая в сердце Адама и реализующаяся в его потомках и последователях, должна превозмочь безграничную ложь конечного, безграничную инерцию субстанции, безграничную силу Великого Существа. Это откроет путь к обратному процессу во внутренней диалектике самой Мысли. Если первая фаза этого процесса, приведшая к возникновению Бытия, была самосокрытием Мысли, то вторая становится её противоположностью. В восходящем векторе после торжества над Бытием Мысль последовательно открывает внутри себя фазы отрицаемого и невозможного как утверждаемого и глобального. Мысль становится невозможностью во всей полноте. Трансцендентный Субъект, Которому принадлежит Мысль, раскрывает себя как невозможное и преодолевает собственную отрицательную природу.

Вот эта искра невозможного в сердце Адама (в центре Бытия) и есть подлинное сознание, выступающее в качестве принципа нетождества всему сущему.

Сознание действует по принципу оптической чёрной амальгамы, которая останавливает луч света. Если перед этой амальгамой находится полированное стекло, то в нём возникают предметы. Носитель сознания воспринимает феномены вокруг себя постольку, поскольку он не является одним из них. Он обладатель этого зеркала, в котором предметы проявляются за счёт того, что эта амальгама принадлежит к совсем другой реальности, нежели Бытие.

В буквальном смысле частицы невозможного существуют только в сердцах пророков. Они передают язык, а потом и Послание тем, кто может их воспринять и услышать. У людей, научившихся языку, эта частица «тёмного света» пребывает в виртуальной форме через язык. Приобщённость к языку есть приобщённость к сознанию. Однако следование за языком и за стратегической волей Духа, который имеет своей основой вот эту самую искру, может привести к тому, что после воскресения из мёртвых человек будет удостоен трансформации своей причастности к Духу. Она из виртуальной преобразится в реальную. В Раю могут находиться лишь обладатели реального сознания, которое позволит им видеть черное сияние Трансцендентного Субъекта.

II

Проблема сознания впервые возникает во всей ясности, когда ставится вопрос: каким образом из первоначальной вселенской универсальной возможности начинается процесс манифестации? Каким образом из чистого самотождества Абсолюта появляется нечто? Это, опять-таки, знаменитый вопрос Хайдеггера «почему есть нечто, а не ничто?». Традиционные метафизики обычно на это отвечают так: что, дескать, нет никакого нарушения тождества – всякий последующий нисходящий уровень всё равно тождественен своей причине, и поэтому движение манифестации есть просто реализация некоего потенциала. Если бы речь шла о проявлении бессмысленных феноменов, не обладающих жизнью и чувством, с этим, пожалуй, ещё можно было бы согласиться. Однако возникновение субъекта, который рефлективно свидетельствует не только мир вокруг себя, но и саму идею Абсолюта, ставит под удар всю стройную концепцию классической метафизики. Дело в том, что свидетельствующая рефлексия основана на нетождестве. То есть внутри манифестируемого нечто содержится преграда, о которую спотыкается универсальная идентичность. Значит, если я в данный момент воспринимаю Абсолют – по крайней мере, в его опосредованном виде, – то я не тождественен этому Абсолюту. Это сразу ставит под вопрос «абсолютность» Абсолюта и вообще всю базовую концепцию тождества. Фактически это означает, что бесконечное иллюзорно, то есть бесконечного попросту нет. Есть нечто, что позирует в роли бесконечного, но сознание является альтернативой, которая эту претензию разоблачает.