Логика неудачи. Книга о стратегическом мышлении в сложных ситуациях

В определенном смысле гипотезы этой третьей группы являются «метагипотезами». Они содержат в себе революцию в мировоззрении испытуемого: он начинает сомневаться в устройстве всего эксперимента. Он считает, что результат никак не зависит от точного установления простейшей связи между регулятором и температурой; более того, выясняется, что все задание было неправильным! Результат зависит от разгадки обмана, который им навязали в инструкции. А если инструкция была неверной, то и все остальное может оказаться совершенно неправильным! К примеру, утверждение, что возможность устанавливать температуру при помощи регулятора, несомненно, существует. Таким образом, подвергание сомнению всего эксперимента могло в конечном итоге вылиться в тезис, который, с одной стороны, вызывал разочарование, а с другой – освобождал: «Положение регулятора не имеет вообще никакого влияния на температуру!» Как только это установлено, со всей историей покончено.

Нужно понимать, что в эксперименте с холодильной камерой испытуемые работали в относительно благоприятных условиях. Они постоянно получали информацию о текущем состоянии камеры и могли действовать в любой момент. В реальной жизни системы редко устроены так, чтобы информация об изменениях во времени была полной, а время ожидания недолгим. Поэтому склонность к чрезмерному обобщению локального опыта, к ритуализации или к убеждению в том, что человеку вообще ничего не известно и что с ним играют в злодейскую игру, в реальной ситуации была бы еще более выражена, чем в эксперименте с холодильной камерой.

Хищники и травоядные

В разделе «Кувшинки, рисовые зерна и СПИД» мы описали трудности, которые люди испытывают, сталкиваясь с экспоненциально развивающимися процессами. И все же иметь дело с такими процессами еще довольно просто, поскольку они протекают монотонно. Они идут, не меняя направления, вверх или вниз. Однако в реальности встречаются совершенно иные формы протекания процессов: они движутся не только вверх или вниз, иногда они меняют направление движения. Экономический рост неотделим от рецессии; продукт, который годами отлично продавался, больше не производят; ручей, который всегда исправно поставлял воду, внезапно иссякает; растение, которое долгое время отлично росло, вдруг чахнет и погибает. Биржевой крах 13 октября 1987 года был хорошим примером того, как процесс изменил направление, и всем это показалось неожиданным.

Конечно же, для подобных изменений и поворотов в течении процесса имеются свои причины. В экологии, биологии и экономике существуют системы, которые имеют «буферный» характер. Они в состоянии многое поглотить, однако в какой-то момент перестают с этим справляться – и вот печень, с которой годами дурно обращались, заливая ее алкоголем, внезапно отказывает.

Нам всегда кажется, что «катастрофические» повороты случаются внезапно. В действительности же им предшествует подготовка. Определенные подспудные процессы все больше перегружают благоприятные для развития системы условия, пока она не перестает с ними справляться и не рушится. Простой и очевидный пример системы, в которой наступают кажущиеся внезапными изменения, – система хищников и травоядных.

Биологическая система, в которой хищники (к примеру, популяция рысей) живут за счет охоты на добычу (например, оленей карибу), часто демонстрирует циклическое развитие. Поначалу у травоядных имеются хорошие условия для жизни – и их поголовье резко возрастает. Это, в свою очередь, представляет собой хорошие условия для жизни хищников, которые по этой причине тоже могут успешно размножаться. Однако их размножение приводит к ухудшению условий жизни травоядных, поскольку слишком многие из них становятся жертвами хищников. Уничтожая слишком большую часть популяции травоядных, хищники в известной степени сами себе роют могилу, поскольку это подрывает основу их существования. Популяция хищников резко уменьшается, за счет чего условия жизни их добычи снова становятся лучше – они получают передышку, и весь цикл может начинаться заново.

Такие простые взаимоотношения между одним видом хищников и одним видом добычи встречаются в природе не слишком часто, однако они могут существовать в определенной ограниченной среде. К примеру, популяция рысей и карибу на острове Ньюфаундленд ведет себя примерно так, как описано выше^[56]. В богатой ресурсами биологической среде редко бывает, чтобы хищник обходился лишь одним видом добычи, поэтому изменения в популяциях не имеют столь четкого циклического характера, как в ограниченном субарктическом регионе.

Каким образом испытуемые получают картину подобных процессов? Возможно ли вообще построить более или менее сообразную действительности картину, основываясь на наблюдениях? В этом вопросе пытался разобраться В. Пройслер^[57] в своем эксперименте, к которому испытуемые получили следующие инструкции: