Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе

Допустим, что нечто единичное представлялось бы с сознанием, что хотя оно и есть нечто наглядно мне данное, но его представление принадлежит мне индивидуально, что другие или совсем не могут получить это представление, или могут получить его лишь случайно, как сон или видение, к которому только я причастен, или как внутреннее создание художественной фантазии, которое, будучи не зависимо от произвола мышления, противостоит мне, как именно теперь имеющийся налицо единичный объект. В таком случае хотя принцип согласия и гарантирует, что поскольку я представляю и удерживаю с сознанием этот объект, я мог бы описать его правильно, т. е. так, как это соответствует его содержанию, – но здесь нет никакого интереса спрашивать дальше об обосновании этих суждений, так как они сплошь индивидуальны и не подлежат перенесению; следовательно, тот, кто не имеет наглядного представления, верит в них лишь в силу авторитета.

Но если бы представления были такими, которые могут производиться у всех сходным образом и при определенных условиях должны производиться сходным образом, так что по своей природе они могут стать для всех общими объектами, тогда существует также интерес, чтобы то, что мы судим об этом, познавалось как общезначимое. Так обстоит дело с геометрическими образованиями, поскольку пространственное представление предполагается одинаковым у всех и элементы геометрии предполагаются как данные наглядные представления⁹⁹. Но прежде всего так оно есть с тем, что мы рассматриваем как существующее. Все, что мы полагаем как сущее, тем самым есть единичная вещь или какое-либо определение в единичном. В понятии бытия, далее, заключается, что сущее есть нечто независящее от индивидуального представления и для всех то же самое. Но если оно имеет свое существование не благодаря мышлению, а до него, то тут не исключено различное отношение сущего к различным представляющим. Одним оно может представляться, другим оно может не представляться, одним оно может представляться вполне, другим не вполне. Так как основание полагать сущее кроется не в общем для всех, выражающемся в понятиях мышлении, то оно может заключаться в данных сознания, которые являются различными для отдельных индивидуумов. С другой стороны, о сущем лишь тогда можно судить истинно, когда все согласны между собой, так как оно есть одно и то же для всех познающих. Именно в этом кроется потребность удостовериться относительно того, на чем именно покоится необходимость наших суждений по поводу сущего.

Там, где нечто полагается или предполагается как сущее, – там, в общем, можно различать представление о единичном как субъекте, и суждение, что оно есть¹⁰⁰, – безразлично, просто подразумевается это последнее, как это обыкновенно бывает, или же оно явно высказывается в суждении существования.

§ 46. Истинность высказывания о нас самих

Среди непосредственных суждений о сущем на первом плане стоят те, которые высказывают непосредственное сознание нашей собственной деятельности, как она дана в каждый момент нашей бодрствующей жизни. Их достоверность не поддается никакому дальнейшему анализу. Они заключают в себе не только достоверность суждения «Я есть», но также и достоверность реальности единства субстанции и деятельности.

Поскольку им присуще время, они предполагают общую необходимость представлять наши отдельные деятельности как протекающие во временном ряду и общезначимые правила, требующие, чтобы каждому моменту было указано его место в этом временном ряду.

1. Суждения «Я ощущаю боль», «я вижу свет», «я хочу то-то и то-то» настолько абсолютно достоверны, и их значимость настолько понятна сама собой, что здесь, по-видимому, нет совсем никакой почвы для логического исследования об их правомерности и об основании их необходимости. Действительно, если предположить ясность сознания, отчетливость и совершенное развитие понятий, служащих предикатом, то ни один человек не может сомневаться в их истинности, и никто не приписывает себе права заподозревать высказывания другого – предполагая правдивость его речи, – должно ли верить ему также и в том, что он высказывает о себе самом. Таким образом, прежде всего, по-видимому, следует установить лишь их различие от суждений о понятиях.