Поэтому некорректно ставить альтернативу, как это иногда делается: «Познание начинается с проблемы или завершается ею?» Здесь снова — в который раз! — проблема «курицы и яйца». С точки зрения теории развития, познание — процесс, и в этом процессе рождаются проблемы, служащие средством его дальнейшего осуществления и выдвижения новых проблем.
Некорректность указанной альтернативы станет еще более очевидной, если учитывать, что в живой практике познания все происходит гораздо сложнее. Так, исходное для данной проблемы знание — само результат решения каких-то проблем. А решение данной проблемы, обеспечивая то или иное приращение знания, становится исходным для постановки новых проблем. Таким образом, постановка и решение той или иной проблемы — лишь отдельный фрагмент бесконечного процесса познания, осуществляющегося по восходящей линии. Но это не прямая, а своего рода спираль, где налицо повторение пройденных ступеней на более высокой основе. Совокупность звеньев «проблема — исследование — решение» образует лишь цикл, виток такой спирали.
Более того, даже внутри этого отдельно взятого цикла на практике нет столь простой, строгой и «унылой» линейной последовательности. Прежде всего, между постановкой и решением проблемы может быть более или менее значительный разрыв. Так, И. Ньютон, открыв закон всемирного тяготения, тем самым поставил проблему природы самого тяготения, но решать ее не стал. Кстати, эта проблема не решена до сих пор. Еще более разителен другой пример: тот же Ньютон в своей «Оптике», кроме прочего, лишь поставил тридцать одну проблему, не предложив никакого их решения. Но они предопределили дальнейшее развитие теории света на долгие годы.
Исходное знание почему-либо может заново пересматриваться и вести к переформулированию основанной на нем проблемы. К этому же нередко приходится возвращаться в процессе исследования, вызванного первоначальной постановкой проблемы.
Решение одной, частной проблемы может вольно или невольно вести к решению общей, даже если она поначалу и не осознавалась, а потому и не ставилась. Так было с выдающимся открытием Н. Коперника, к которому он пришел в результате решения частной проблемы в рамках птолемеевой системы — причин, вызывающих смещение точки весеннего равноденствия.
Наконец, лишь решение проблемы (новое знание) может полностью прояснить суть самой проблемы, оценить ход исследования и даже переосмыслить исходное знание!
В зависимости от цели исследования центр тяжести может переноситься или на постановку проблемы или на ее решение. И тогда их соотношение будет меняться. Одно дело, например, «исходное знание — проблема — новое знание» и совсем иное «проблема — новое знание — проблема». В общественной жизни есть аналог этому. При наличии одних и тех же элементов «товар» и «деньги» последовательность их реализации бывает разной. Либо «товар-деньги-товар», когда происходит обычный обмен товаров (торговля). Либо «деньги-товар-деньги», когда деньги, достигнув определенной величины и став капиталом, способны служить средством для покупки особого «товара» — рабочей силы — и организации капиталистического производства, дающего новую прибыль — деньги.
Все это становится еще более понятным, если исходить из того, что развитие знаний носит далеко не всегда кумулятивный характер. Оно не везде и всюду ведет лишь к постепенному, чисто количественному накоплению все новых знаний. В действительности происходят и перевороты, научные революции, вызывающие более или менее глубокую перестройку всего здания науки и даже временные откаты. Кстати, так происходит и в развитии общества.
Лишь с учетом всей этой сложной объективной диалектики познания можно наиболее правильно и глубоко понять структуру отдельно взятой проблемы в познавательном процессе.
Так, по своей сущности, т. е. характеру разрешаемых противоречий, проблемы делятся прежде всего на