Логово

Зайдя в дом бабы Вали, Миша почувствовал тот же аромат, что и ощущал ранее, когда периодически он и Руслан забегали к ней за молоком либо за сметаной или творогом. В те времена, несмотря на то, что со стороны их домов были видны и пятиэтажки, баба Валя, а также многие из жителей окраин держали коров и других животных. Со временем, ещё до того, как Миша ушёл в армию, всё начало увядать. У Миши складывалось ощущение, что с того момента, как не стало Руслана, вся жизнь в принципе изменилась, и не в лучшую сторону. Может быть, так казалось именно из-за его восприятия, или же это было простое совпадение. И сейчас по пути, проезжая мимо деревень, увидеть стадо коров или баранов было такой редкостью, что сразу же бросалось в глаза как нечто экзотическое, хотя раньше это было настолько привычно, что никто и не замечал их.

– Ну! Рассказывай, чем живёшь? – баба Валя произнесла это, сев напротив Миши за столом.

Миша улыбнулся, перемешивая чай ложкой. Баба Валя до сих пор по привычке добавляла сахар в чай, да ещё и по три ложки. За столько лет в одиночестве Миша приобрёл другие привычки, и одной из них был как раз-таки сахар, а точнее, его исключение из рациона. Но против воли бабы Вали он не смел пойти и всё же принял ее условия, находясь в гостях.

– Да всё по-прежнему! Ничего не изменилось с последнего нашего с вами разговора, – Миша сделал небольшой глоток и еле сдержался, чтобы не выплюнуть чай. Он был чересчур сладким. – Как вы поживаете? Что нового?

– А что тут, Миша, будет нового!? Ничего хорошего, лишь разваливается всё. Я вот уже доживаю свой век, но переживаю за вас. На мой взгляд, несмотря на наше детство и восстановление после смертоносной войны, жилось легче, нежели сейчас. – Она сделала паузу, а её глаза наполнились слезами, затем она улыбнулась. – Миша, ты кушай! – она пододвинула ему блюдо с печеньем.

Миша взял одну из них и ощутил во рту вкус печенья. По-видимому, оно лежало в серванте и ждало своего часа какое-то время. Во вкусе чувствовался смешанный аромат карамели, конфет и ещё каких-то сладостей. Он улыбнулся, вспомнив, как неоднократно бабушка Валя угощала его и Руслана подобным печеньем, доставая его из серванта, где проглядывались конфеты и различные мармеладки. Она усаживала их за этот же стол и наливала по стакану свежего молока и всегда выкладывала на стол печенье. И самое интересное, что какое бы печенье ни было, овсяное или же сахарное, оно всегда имело одинаковый привкус, которым пропитывалось благодаря этому серванту, в котором практически за век уже находилось столько сладостей, что и не счесть.

– Я уже боялась, что и не увижу тебя. Ведь в моём возрасте приходится каждое утро благодарить Бога за то, что я вновь открыла глаза и слышу пение птиц, доносящееся с улицы.

– Да что вы, баба Валь. Вам ещё жить да жить. Вы до сих пор на велосипеде?

Та улыбнулась:

– Да, когда еду, не понимаю, скрипят больше суставы или педали!

Они оба рассмеялась.

– А вы всё шутите!

– Ну а как же! – она немного погрустнела. – Что привело тебя спустя столько лет?

Миша посмотрел в сторону, и с его лица так же исчезла улыбка:

– Если честно, то призраки прошлого! – пробормотал он, повернув резко голову вновь в её сторону.

– Эх, Миша, Миша. Да, все говорят, что время лечит, но на самом деле, как мне кажется, мы лишь адаптируемся к жизни без наших любимых, а в душе всё же тоскуем, и есть чувство вины за то, что мы не смогли уберечь их. Я так же грущу по Степану, хотя прошло уже больше тридцати лет. – Она немного шмыгнула носом. – Ты его не знал, хотя я думаю, что он тебе очень понравился бы.

– Да, вы правы. А о вашем муже мама и папа всегда очень лестно выражались, так же как и о вашей семье в целом.

Она улыбнулась:

– Кстати! Твой отец вот-вот уже должен вернуться! Миша, он человек принципиальный и гордый, и я думаю, что это лишь поверхностно. Он очень любит тебя и продолжает любить и Руслана, и тем более Татьяну. Я всегда помнила его как сильного человека, а эта ситуация, конечно же, подкосила всех, и его в том числе. Не обижайся на него, Миша, я очень прошу! И ещё раз повторюсь, я очень счастлива, что ты вернулся! И думаю, что я не одна буду испытывать эти чувства по отношению к твоему приезду, – она улыбнулась вновь, и Миша ответил ей тем же.

Ему было приятно это слышать, единственное, чего он по прежнему не понимал, так это почему всё же его отец так и не заинтересовался ни разу тем, как и где его сын. Хотя Миша проявлял неоднократно инициативу, звонив ему, а тот лишь игнорировал его.

– Так где он сейчас?

Баба Валя поначалу проигнорировала этот вопрос, резко поднявшись со стула и выглянув в окно и ответив через пару секунд:

– Ну, я думаю, ты сможешь узнать ответ на этот вопрос, задав своему отцу его напрямую. Он как раз подъехал к дому…

9