Логово

Делать две ходки не пришлось. Петрусь умер спустя минуту или полторы после взрыва гранаты. Его положили на дно старой траншеи, пересекавшей лес как незатянувшаяся рана, и обвалили стенки. Рыхлый песок осыпался легко…

Волокушу с тварью тащили Миша и Надежда. Майор прикрывал. Хотя боец был сейчас из него не очень — ожила боль в сломанной руке, приглушенная было горячкой боя. Пришлось вколоть ударную дозу анестетика, тело стало ватным, чужим, выполняющим команды мозга с неохотным промедлением.

Темнеющие во тьме силуэты вертолетов были рядом, когда они напоролись.

…Территория Логова оказалась слишком обширна. Со всеми метавшимися по ней вооруженными людьми ликантропы — тоже мечущиеся без всякой системы — столкнуться Просто не смогли. И четверка бойцов Ахмеда, выходившая к вертолетной площадке, весь путь проделала без приключений. Вообще-то они сейчас должны были быть совсем в другом месте, но поглядев, что вокруг твориться, решили уносить ноги. Дезертировать. Смыться. Слинять. По воздуху — один из парней утверждал, что сумеет поднять вертушку. Конкурентов— наверняка обуянных той же мыслью — они увидели возле самой площадки. Что это диверсанты, никому из четверых в голову не пришло. А со своими можно было попытаться договориться, места хватило бы всем. Но шедший первым дезертир, — явно переборщивший сегодня с «косяками» — не задумываясь, ударил длинной очередью. В ответ затрещали приглушенные выстрелы…

Они залегли, отползли, ударили в ответ в три ствола — Лисовский неловко, левой рукой. Судя по стрельбе, напороться случилось на дилетантов — те палили длинными очередями в божий свет, как в копеечку. Впрочем, две или три пули из первой очереди попали в тушу убитой твари.

— Давайте к вертушке, — прохрипела Надежда. — Разводите пары, я прикрою…

Это был единственный вариант. Больше прикрыть некому. Миша считался в группе запасным пилотом — но после смерти Стаса остался единственным. Лисовский со сломанной, в двух местах и затянутой в лубок рукой много бы не навоевал.

Миша вынул из разгрузки и протянул ей запасной магазин. Майор — еще два и гранату. Боезапас был на исходе.

Надежда бесшумной тенью скользнула среди подлеска, заходя с фланга придуркам, не жалевшим патронов. Миша — к вертолетам. Лисовский остался на месте, огрызался одиночными выстрелами, ждал.

Через минуту слева выпустила короткую, на три патрона, очередь «Беретта» Надежды. Еще раз — так же коротко. Кто-то завопил в голос — слишком громко для серьезно раненого. Майор перестал стрелять и неловко, пестуя руку, отполз к волокуше.

Миша вернулся быстро, доложил:

— Никого, одни трупы. Загрызенные. Похоже, и там порезвилась зверюшка. — Он пнул ногой тушу. — Из «кашки» бензин слить не успели, хоть в Питер лети…

В Питер их путь не лежал. Точка рандеву с заказчиками была в полутора сотнях километров к юго-западу от Логова…

— Потащили. — Майор повесил пистолет-пулемет на шею, взялся левой рукой за волокушу…

…Надежда решила не просто прикрыть отход — но перебить всех четырех придурков. Не из особой кровожадности — чтобы не расстреляли вертолет на взлете. Будь у нее побольше патронов и времени, задача решилась бы легко… Но и без того она была близка к успеху — один противник словил пулю головой, другой лежал с простреленной голенью или коленом — и орал на весь лес, как ему больно и какие все бляди. Судя по всему, был он не то пьян, не то под кумаром. В противном случае девятимиллиметровая пуля даже в конечность чаще всего заставляет клиента терять сознание от шока…

Оставшиеся двое были чуть более толковыми и удачливыми — расползлись в стороны и дуром под пули не подставлялись. Патронов они по-прежнему не жалели.

У Надежды заканчивался последний магазин, и она решила прикончить сладкую парочку гранатой и ножом. За спиной зашумел двигатель вертушки. Стоило поспешить.

…Каким чудом они — вдвоем, в три руки — втащили тяжеленную тушу по алюминиевой лесенке вертолета — знал, наверное, лишь небесный заступник спецуры, если таковой на небе имеется. Но втащили. И готовились к взлету. Винт раскручивался все быстрее и быстрее, Миша колдовал над ручками и тумблерами. Майор сидел у открытой двери, всматривался в сумрак. Стреляли лишь два «Калашникова» — негромкий треск «Беретты» смолк. Отходит? Или…

И тут рвануло..

Вдали, где-то за деревьями, и совсем рядом, под серой будкой диспетчерской — и приткнувшимся неподалеку от нее бензовозом. Взрывная волна толкнула вертолет, майор едва не выпал в дверцу. Пламя осветило редкий лес, окружавший вертолетную площадку — и майор увидел знакомую фигуру, перебегавшую между соснами…

Увидел не только он. Очередь. Фигура подломилась, упала — тяжело, мертво, не пытаясь сгруппироваться, — так падает на пол сломанная игрушка…

Первый, самый яркий сполох пламени опал. Майор напряженно всматривался — и уже не мог увидеть в сплетении теней упавшую Надежду…

Горючка полыхала, растекаясь. Жар чувствовался все сильней. Соседний Ми-8 медленно, словно неохотно, загорелся. Медлить было нельзя.

— Взлетаем!!! — рявкнул Лисовский, перекрывая рев двигателя.