Читаем Логово полностью

Эдвард. Мидж, ты передумала? Может быть, я… Может быть, я поторопился? (Медленно шагает вдоль софы.) Ты совсем не хочешь выходить за меня замуж?

Мидж. Нет, нет… Но нам следует повременить с этим. Пусть сначала все это кончится.

Эдвард. Что ты имеешь в виду?

Мидж. То, что происходит… Лучше будем считать, что это помолвка. Позже мы сможем ее расторгнуть. (Отворачивается от него.)

Эдвард (оцепенело смотрит на нее, затем овладевает собой, говорит монотонным голосом). Я понимаю… Даже ради Ансвика ты не можешь пойти на это.

Мидж (оборачиваясь). Дело не в этом, Эдвард.

Эдвард. Нет, в этом. И я считаю, что ты права. (Отворачивается от нее и смотрит влево.) Ну что ж, тебе лучше идти, тебя ждут.

Мидж. А ты?

Эдвард. Я поеду один. Я привык ездить один.

Мидж уходит через террасу. Эдвард уходит влево. Через несколько мгновений он появляется снова, в руках у него револьвер. Он закрывает дверь, подходит и радиоприемнику, выключает его, идет к камину, берет с каминной полки перчатки Мидж, кладет их в карман. Затем он идет влево и проверяет, заряжен ли револьвер. В ту минуту, когда он возится с револьвером, с террасы входит Мидж.

Мидж. Эдвард, ты все еще здесь?

Эдвард (стараясь казаться естественным). Ох, Мидж, ты меня напугала.

Мидж (направляется к софе). Я забыла перчатки. (Склоняется через спинку софы, ищет под подушками.) Я их где-то оставила. (Смотрит на каминную полку, замечает в руке Эдварда револьвер.) Эдвард, что ты делаешь с револьвером?

Эдвард. Я подумал, что можно сделать парочку выстрелов по мишеням.

Мидж. По мишеням? А как же дознание?

Эдвард. Ах да, конечно, дознание, я совсем забыл.

Мидж (делая шаг к нему). Эдвард, что это значит? (Подходит к нему справа.) Боже мой! (Хватает револьвер, выдергивает его из руки Эдварда.) Отдай мне сейчас же! Ты сошел с ума! (Идет к камину, кладет револьвер на каминную полку.)

Эдвард садится в кресло слева.

(Оборачивается.) Как ты мог решиться? (Подходит к креслу, становится на колени перед Эдвардом.) Почему, Эдвард? Из-за чего? Из-за Генриетты?

Эдвард (удивленно). Генриетта? Нет. Но теперь все равно.

Мидж. Почему? Ответь мне.

Эдвард. Все безнадежно.

Мидж. Скажи мне, дорогой, я пойму.

Эдвард. Я ужасный человек, Мидж. И всегда был таким. Только такие люди, как Кристоу, добиваются успеха. Только такими, как он, восхищаются женщины. А я… Даже ради Ансвика ты не сможешь заставить себя выйти за меня замуж.

Мидж. Так ты думал, что я выйду за тебя замуж только ради Ансвика?

Эдвард. Это же райский уголок, ты сама так сказала. Но перспектива быть моей женой для тебя ужаснее всего.

Мидж. Это не так! Это неправда, Эдвард! Какой же ты глупый! Неужели ты не понимаешь? Я выхожу замуж за тебя, а не за Ансвик. Я обожаю тебя и всегда обожала тебя! Я любила тебя с тех пор, как помню себя. Иногда я просто умирала от любви к тебе.

Эдвард. Так ты любишь меня?

Мидж. Конечно, я люблю тебя, мой дорогой путаник. Когда ты предложил мне выйти за тебя замуж, я чуть с ума не сошла от счастья.

Эдвард. Но зачем же тогда…

Мидж. Это так глупо. Я вбила себе в голову, что ты женишься на мне из-за полиции.

Эдвард. Из-за полиции?

Мидж. Я подумала, что, возможно, это ты убил Джона Кристоу.

Эдвард. Я убил Джона Кристоу?

Мидж. Да. Из-за Генриетты. Я и подумала, что ты делаешь мне предложение только для того, чтобы снять с себя подозрение. Ох! Я, должно быть, сошла с ума. (Встает.)

Эдвард (вставая). У меня нет слов выразить, как мне жаль, что Кристоу мертв. (Направляется к камину.) У меня даже и в мыслях не было убивать его.

Мидж (идет рядом с ним). Ох, какая я глупая! (Кладет голову ему на грудь.) Но я так ревновала тебя к Генриетте.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Руны
Руны

Руны, таинственные символы и загадочные обряды — их изучение входило в задачи окутанной тайнами организации «Наследие предков» (Аненербе). Новая книга историка Андрея Васильченко построена на документах и источниках, недоступных большинству из отечественных читателей. Автор приподнимает завесу тайны над проектами, которые велись в недрах «Наследия предков». В книге приведены уникальные документы, доклады и работы, подготовленные ведущими сотрудниками «Аненербе». Впервые читатели могут познакомиться с разработками в области ритуальной семиотики, которые были сделаны специалистами одной из самых загадочных организаций в истории человечества.

Андрей Вячеславович Васильченко , Бьянка Луна , Дон Нигро , Эдна Уолтерс , Эльза Вернер

Драматургия / История / Эзотерика / Зарубежная драматургия / Образование и наука
Нежелательный вариант
Нежелательный вариант

«…Что такое государственный раб? Во-первых, он прикреплен к месту и не может уехать оттуда, где живет. Не только из государства, но даже город сменить! – везде прописка, проверка, разрешение. Во-вторых, он может работать только на государство, и от государства получать средства на жизнь: работа на себя или на частное лицо запрещена, земля, завод, корабль – всё, всё принадлежит государству. В-третьих, за уклонение от работы его суют на каторгу и заставляют работать на государство под автоматом. В-четвертых, если он придумал, как делать что-то больше, легче и лучше, ему все равно не платят больше, а платят столько же, а все произведенное им государство объявляет своей собственностью. Клад, изобретение, сверхплановая продукция, сама судьба – все принадлежит государству! А рабу бросается на пропитание, чтоб не подох слишком быстро. А теперь вы ждете от меня благодарности за такое государство?…»

Михаил Иосифович Веллер

Драматургия / Стихи и поэзия
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза