Логово чужих

В одном из помещений офисного типа, сдаваемых службой аэропорта внаем, колдун нетерпеливо ожидал начала переговоров. Компанию ему составляли верный телохранитель Жерар и еще несколько подручных. Бокор старался не выдавать волнения и выглядеть вполне бодрым, убежденным в своем величии. Однако периодическое, весьма нервозное, постукивание пальцами по столу говорило совсем о другом расположении его духа. Впрочем, из всех присутствующих это понимал только Жерар. Остальные громилы видели в действиях колдуна некий мистический смысл. И постукивание пальцами, которым грешил их повелитель, представлялось магическим ритуалом, помогавшим установить связи с демонами.

Дверь широко распахнулась. На пороге стоял Андриан Власов, а за его спиной — российские службисты. Колдун одарил старого знакомого приветливой, несколько заискивающей улыбкой. «Улыбочка влюбленного вампира», — отметил про себя Снежков, побуждая экс-олиграха быстрее зайти внутрь офисного помещения.

Приветствие было крайне сдержанным. Унган попытался протянуть руку главе представителей российских спецслужб. Но Виктор Иванович не желал обмениваться рукопожатием с человеком, который вел бессовестный шантаж России. Он предложил немедленно сесть и начать переговоры. Его голос был спокойным и полным стальной уверенности. Колдун уселся за стол и вопросительно посмотрел на Снежкова. Виктор Иванович жестом указал на бывшего олигарха и сказал по-французски:

— Как видите, месье Бокор, мы основную часть своих обещаний к данному моменту уже выполнили. Вы лично убедились, что ваш друг здесь. Он цел и невредим. Еще немного, и мы сможем выполнить вторую часть обязательств. Разблокировка счетов Андриана Власова много времени не займет. Мы смеем надеяться на ваше благоразумие.

— Мое благоразумие?! — разгоряченно воскликнул унган. — О каком благоразумии вы, милостивый государь, толкуете, если ваши русские бойцы устроили на меня и моих людей охоту?! Такая политика не вписывается ни в какие рамки! Она противоречит нашим предварительным договоренностям!

— Перестаньте нести околесицу, — отрезал Снежков. — Никаких русских бойцов, кроме меня и моих двух помощников, на Гаити нет. Если вас преследуют ваши демоны, то я бы посоветовал завязывать с вашим странноватым ремеслом.

Бокор поперхнулся от внезапного совета. Глаза его блеснули злостной обидой.

— Я попросил бы вас не оскорблять мои религиозные чувства, — не говорил, а буквально пыхтел он, подобно вовремя неснятому с огня чайнику. — Я хочу сразу же вас предупредить об одной вещи. Вы должны это знать сами и передать своему московскому начальству: если со мной хоть что-нибудь случится, то новая партия облученной наличности снова будет вброшена в оборот. Нам под силу осуществить данную операцию в самые короткие сроки. Еще хотя бы один, пусть даже самый мелкий инцидент против меня, и мы обязательно повторим вбрасывание. И не где-нибудь, а в самом сердце вашей страны! В Москве златоглавой! Вы меня понимаете?

— Рекомендовал бы вам сию минуту сменить выбранный тон, воздержаться от очередных угроз и попыток торга, — сурово промолвил Виктор Иванович. — У меня есть все основания полагать, что вы блефуете, отвлекая от главной темы переговоров.

— Нет здесь никакого блефа! Вы, как и большинство белых, просто не в состоянии поверить в гений чернокожего человека, — колдун даже и не думал униматься. — Очередная партия обработанных денег уже находится в России и ждет своего часа. Достаточно только одного моего сигнала, чтобы «ядерная атака» на Россию повторилась.

— Вы, как я вижу, успокаиваться не спешите, — сказал Снежков и обвел пристальным взглядом всех присутствующих приспешников Бокора. — А если я скажу вам и вашим людям, что из-за облученной наличности сейчас на больничных койках лежит целая группа африканских студентов, о чем тогда запоет ваш «чернокожий гений»?

— Прекратите эту гнусную провокацию! — буквально взорвался бешенством унган, оглядываясь на Жерара и остальных тонтон-макутов с одной только мыслью: поняли ли они намек русского. Подручные оставались спокойными и только ожидали приказаний Бокора. — Вы лучше о своих людях подумайте! Солдатик ваш ретивый, который мне столько нервов потрепал, сейчас уже в моих руках. Но я знаю, что вам, русским, обычно нет дела до судеб своих солдат, попавших в беду. Вот это и есть самая настоящая реальность, а не ваш бред о бедных африканских студентах.

Виктор Снежков львиной хваткой сдерживал свой праведный гнев. В противном случае он давно бы расквасил подлую вурдалачью физиономию своего собеседника. Вместо этого он бросил на колдуна очередной холодный взгляд и, не изменяя своей внешней невозмутимости, промолвил: