Логово гадюк (ЛП)

— Твой день рождения седьмого мая, ты родилась в восемь пятьдесят пять утра, — говорю я, а она втягивает воздух.

— Спасибо, Райдер.

Я киваю и ухожу, не в силах больше оставаться, мои мысли роятся в мозгу от нахлынувшего беспокойства. Мне нужно поговорить с моими братьями. Нам нужно сделать выбор. Мы можем удержать ее, заставить остаться, и она, возможно, даже не возненавидит нас за это. Но Роксана никогда не полюбит нас, не так, как мы того желаем. Как вы можете любить того, кто отнимает у вас свободу?

Я не знаю, но я также не знаю, можем ли мы позволить Роксане уйти сейчас. Не только из-за того, что она видела и знает, но и потому, что другие привязаны к ней.

Я привязан.

~

Днем я погружаюсь в работу, пытаясь избежать вопросов, крутящихся у меня в голове, пока мне не звонит Гарретт. Взяв трубку, я нажал зеленую кнопку и откинулся на спинку стула.

— Говори.

— Что ж, мы зачистили город. Единственные люди, которые получат награду, - это приезжие или люди, нанятые непосредственно Триадой, — громыхает Гарретт в трубку.

— Хорошо, вы выяснили что-нибудь об утечке? — спрашиваю я, и Дизель фыркает.

— Он не позволяет мне играть с ними, — скулит он, заставляя меня ухмыляться.

— Мы собираемся снова совершить вылазку завтра и вернуться к этому вопросу. Мы очистили несколько имен. Достаточно было просто угрожать их семьям и их жизням, и они не предали нас.

— Но кто-то же нас предал, — огрызаюсь я, а затем вздыхаю, барабаня пальцами по столу, пока думаю. — Это должен быть кто-то, кто здесь работал, иначе они бы ничего не знали, продолжайте копать.

— Конечно, — ворчит Гарретт, а затем все стихает, но он не вешает трубку. Я удивленно выгибаю бровь, Гарретт обычно не разговорчив.

— В чем дело? — спрашиваю я и слышу грохот в трубке, прежде чем он громко вздыхает.

— Дизель хотел бы знать… Рокси в порядке? — спрашивает он с болью в голосе. Я улыбаюсь, но мне удается сдержать смех. Держу пари, что за этим вопросом нечто большее, чем просто Дизель, но я позволю ему использовать Ди в качестве оправдания.

— В прошлый раз, когда я проверял, с ней все было в порядке, хотя я думаю, что она заскучала. Ты был прав, в какой-то момент нам придется дать ей работу.

— Ты говоришь неуверенно, — замечает Гарретт.

— Сегодня вечером, когда вы все вернетесь, нам нужно поговорить, — это все, что я говорю, прежде чем повесить трубку. Я ничего не могу решить без них, это так не работает. Мы все говорим «да» или не делаем этого.

И речь идет о свободе Рокси.

Я не уверен, что Дизель вообще отпустил бы ее в этот момент, но я должен знать. Бросив телефон на стол, я ослабляю галстук и на мгновение закрываю глаза. Всегда так много нужно сделать. Роксана права? Неужели я не знаю, как расслабиться?

Я слышу скрип открывающейся двери, но не открываю глаза. Это она. Я знаю это. Любой другой постучал бы, будучи слишком напуганным, чтобы не постучать, только моя девочка была достаточно наглой, чтобы войти в мой кабинет, который она каким-то образом нашла. Должно быть, она снова подкупила одного из охранников.

— Да? — спрашиваю я, а Роксана на это только смеется. Когда я открываю глаза, она развалилась на стуле напротив моего стола.

— Мне скучно, могу я помочь? — спрашивает она, покачивая босыми ногами. На ней все еще одета одна эта рубашка.

— Ты хочешь помочь? — спрашиваю я, выгибая бровь.

Роксана садится и встает, и я внимательно наблюдаю за ней, пока она обходит стол. Наша девочка отодвигает мой стул и запрыгивает на стол прямо передо мной, дрыгая ногами и ухмыляясь.

— Ага. Кого мне пришить?

— Мы делаем куда больше, чем это, — смеюсь я. — Мы на самом деле управляем бизнесом, инвестируем в людей, строим здания и ремонтируем проблемные районы. Мы управляем приютами для бездомных и благотворительными столовыми, помогаем благотворительным организациям…

Она отмахивается от этого.

— Полагаю, вы запустили руки практически во все сферы.

— Не все… пока, — бормочу я, пробегая глазами по ее раздвинутым бедрам. Поза Рокси позволяет мне разглядеть ее трусики.

— Легче, — дразнит она.

Прищурившись, я смотрю на нее и указываю на пол.

— На колени, любимая.

Она ухмыляется и опускается на колени без вопросов. Роксане, возможно, и нравится контролировать ситуацию, но со мной ей нравится, когда я контролирую ее. На самом деле, я держу пари, что, если бы я полез в эти маленькие трусики, она бы промокла насквозь.

— Снимай рубашку, — приказываю я, откидываясь назад и наблюдая за ней. Мой член твердеет в штанах, когда она срывает рубашку и отбрасывает ее. Ее груди обнажены, если не считать этого маленького кусочка кружева.

— Долой, — приказываю я.

— Это? — шелковисто мурлычет она, прежде чем погладить выпуклости своей груди.

— Сейчас же, — требую я.

Ухмыляясь, Роксана расстегивает лифчик, прежде чем медленно сдвинуть бретельки вниз по рукам, прижимая его к себе, пока я не сжимаю кулаки, а затем со смехом отпускает его, обнажая передо мной свои великолепные груди, ее соски превращаются в твердые пики, пока я пристально смотрю на них.