Логово гадюк (ЛП)

Роксана разворачивается, чтобы уйти, поэтому я резко выбрасываю руку — реакция, направленная моим собственным гневом и потребностью. Как она посмела? Она не может уйти, Роксана должна заплатить за свои поступки и слова. Схватив ее сзади за шею, я разворачиваю Роксану лицом к себе и прижимаюсь губами к ее губам. Это не было запланировано, но я ничего не могу с собой поделать. Ей не позволено вот так запросто уходить от меня. Не сейчас. Никогда. Я бы убил всех в этом гребаном мире ради нее, любого, кто когда-либо посмел причинить ей боль. Она не может задирать нос при этом и вести себя как соплячка. Не тогда, когда под ним находится покрытый шрамами, крепкий орешек, выживший, вроде меня. Роксана не может знать истинной глубины моих чувств к ней, что, хотя я стараюсь оставаться беспристрастным, что я пытаюсь ненавидеть ее, но не могу.

Потому что я влюбляюсь в нее.

Роксана замирает на мгновение, прежде чем слегка растаять, при этом она лицом к лицу со мной, а ее губы устроили войну с моими. Ее поцелуй тяжел и гневен — противостояние как всегда. Это дуэль, битва за доминирование, когда я открываю ее рот и проскальзываю языком внутрь, смакуя ее сладость. Эта сладость взрывается на моих вкусовых рецепторах, аромат Роксаны теперь запечатлен на мне, и я знаю, что это было ошибкой, потому что для меня не будет обратного пути. Никогда не смогу лишить себя возможности не прикоснуться к ней, не попробовать ее на вкус, как сейчас. Я просто подвергаю свою семью риску, и, кажется, мне все равно, когда она в моих объятиях. Весь этот гнев, вся эта храбрость и отношение, и она так легко тает от моего прикосновения. Моя маленькая сломленная принцесса. Роксана, кажется, понимает это, пытается оттолкнуть меня и начинает сопротивляться. Бесполезно извиваясь в моих объятиях, она кусает меня за губу, пока я не чувствую привкус крови, как будто я когда-нибудь отпущу ее. Нет, сегодня вечером она будет моей. Сегодня вечером я утолю свою похоть, выплесну все это желание к Роксане, а завтра… завтра я смогу снова стать Гадюкой, которой мне нужно быть, чтобы защитить свою семью. Но на одну ночь я буду эгоистом. Проклинаю последствия и возьму то, что хочу — ее. Хрипло хихикая, я отстраняюсь, игнорируя свой пульсирующий член, так как ему так сильно хочется оказаться внутри нее, когда она вот так мне противостоит.

Нет, сначала Роксане нужно научиться послушанию, сдаться мне и моему контролю. Только тогда я позволю нам искупаться в удовольствии.

Чувствую, как бьется ее пульс под моей рукой, пока я лениво обхватываю ее горло. Наклонившись, я шепчу ей в губы, не в силах сдержаться.

— В этом мире тебе некуда идти, тебе некуда от нас деться, принцесса.

Я жажду ее тепла, ее тела, ее разума, даже противостояния. Роксана — моя постоянно растущая слабость, серая область, расцветающая в моем темном сердце и окрашивающая мою душу до тех пор, пока я не могу не захотеть быть для нее лучшим мужчиной, быть мужчиной, которого она заслуживает. Но я никогда не буду таким, поэтому вместо этого она получит меня таким, каков я есть. Ей придется научиться выживать и привыкнуть к этому, потому что у меня такое чувство, что она никуда не денется.

Я хотел наказать Роксану, может быть, напугать, но, кажется, ничего не могу с собой поделать. Теперь балом правит мой член. Я утолю свое желание, а затем вернусь к тому, чтобы держаться на достаточном расстоянии с прохладцей. Я все еще могу контролировать это, контролировать Роксану и то, как я ее беру.

— Хочешь, блядь, поспорить? Отпусти меня, и поглядим. — Роксана шмыгает носом, но ее губы в синяках от нашего поцелуя, ее грудь прижата к моей так сильно, что я чувствую, как напряженные соски просто умоляют меня поиграть с ними. Я вижу ее потребность в том, как зрачки Роксаны расширяются от вожделения, когда ее взгляд скользит по моему лицу и снова возвращается к моим губам, и в легкой дрожи ее соблазнительного тела, когда я прижимаю его к себе. Роксана ненавидит то, что хочет меня.

Чувство взаимно, любовь моя.

— Отпустить тебя? — ухмыляюсь я. — Никогда. Настало время для твоего наказания. — Роксана замирает рядом со мной, а я хихикаю. — Не думала, что ты так легко отделаешься, не так ли? — Я отталкиваю Роксану, и она отшатывается, внезапно занервничав, ее грудь вздымается, а щеки восхитительно краснеют.

Кружа вокруг Роксаны, я удерживаю ее за длинное платье-рубашку, в которое она одета, рыболовные сети под ним позволяют мне увидеть ее бледную татуированную кожу. Нуждаясь в том, чтобы восстановить контроль, я толкаю Роксану, пока она не сгибается пополам.

— Стой, — приказываю я, стоя у нее за спиной.