Логово «ВЕПРЯ»

Она взяла пичох и вытянула из ножен клинок. Увидев на нем кровь, тут же отбросила нож на стол и брезгливо скривилась.

– Боже мой, какая гадость! И чем вы только занимаетесь?

– Как сказал один мудрец, было бы великим счастьем, если бы женщине можно что-нибудь объяснить, – отшутился Бахарев.

– Вы ужасный нахал, – глаза Ольги потемнели от гнева, и он невольно залюбовался ею.

– Такой уж уродился. К тому же я хочу просить у вас приюта, поскольку мне совершенно некуда идти.

– У вас что, нет дома?

– Почему же? Есть и даже почти в центре, но я не могу там сейчас появиться.

– Отчего? Боитесь жены?

– Нет, боюсь, что там меня могут ждать те, от кого нам пришлось удирать на «Войковской».

– Понятно, – она насмешливо улыбнулась. – А я должна выступить в роли доброй самаритянки? Кстати, дайте-ка пощупать ваш лоб? Что-то мне не нравится, как блестят ваши глаза!

Она пощупала его лоб, заставила выпить целую горсть таблеток и уложила на диван, накрыв пледом и приказала заснуть. Юрий и так чувствовал, что в любой момент готов отключиться – он весь горел, во рту пересохло, раненая рука, казалось, налилась чугунной тяжестью, а глаза закрывались сами собой…

Когда Бахарев проснулся, в комнате царил полумрак, занавешенные окна почти не пропускали света и только пятна фонарей блекло светились сквозь плотную ткань. А если фонари, значит, сейчас вечер, ночь или очень раннее утро?

Чувствовал он себя значительно лучше – пропала противная сухость во рту, ушла тяжесть из руки, но зато появилась слабость и страшно хотелось есть. Кажется, сожрал бы целого барана или даже жареного быка, жадно урча, словно голодный волк, и разрывая его зубами.

Он лежал на том же диване, только под ним хрустела свежая простыня, а сам он оказался вдруг совершенно голым. Вот это номер! И где же его столь гостеприимная хозяйка?

Ольга спала на кушетке, рядом с диваном. Насколько помнил Юрий, когда он ложился, кушетка тут не стояла – значит, она притащила ее? Зачем-то раздела его и подстелила под него накрахмаленную простыню. И как только смогла, ведь в нем добрая сотня килограммов?!

Он посмотрел на девушку – светлые волосы разметались во сне, пухлые губы приоткрылись, ладошки она положила под щеку, и на ней образовалась милая ямочка, которую ему страстно захотелось поцеловать. Юрий повернулся на бок, и Ольга, встрепенувшись, открыла глаза.

– Который час? – хрипло спросил он, стараясь не смотреть на ее ноги, чуть прикрытые коротеньким халатиком.

– Пять утра, – отчего-то шепотом ответила она.

– Зачем ты меня раздела?

– Чтобы было удобнее делать уколы, – она села и убрала упавшие на лицо волосы. – Как самочувствие?

– Значительно лучше. И как только у тебя на все хватило сил? Мне, право, неудобно.

– Ничего, я привычная. Ухаживала за папой, когда он тяжело болел.

– А потом осталась одна? – догадался Бахарев.

– Да. Мама еще раньше ушла.

– Я тоже сирота, – вздохнул он. – Сколько я проспал?

– Третьи сутки пошли, – она улыбнулась, встала и, подойдя к дивану, положила ему на лоб прохладную ладонь. – Кажется, температуры нет.

Юрий взял ее руку и поднес к губам. Нежно начал целовать каждый палец, неуловимо пахнувшую лекарствами ладонь, тонкое запястье. И Ольга не отнимала руки.

– Теперь у тебя нет никаких тайн от меня, – она провела другой рукой по его небритой щеке.

– А как же я?.. – он не договорил и вопросительно посмотрел на нее.

– Как? С моей помощью. Я же сказала: секретов у тебя больше нет!

– Значит, я тебе теперь уже не интересен? А мне так не хочется расставаться!

Юрий ласково потянул ее к себе, и она не сопротивлялась. Губы у нее были мягкими, чуть солоноватыми, – неужели от слез? – но в то же время удивительно сладкими, дарившими неземное упоение поцелуев. Или первый поцелуй с желанной женщиной всегда необычайно сладок и потом сохраняется в памяти обоих необычайно долго?

Он медленно снял с нее халатик и белье и начал ласкать как ребенка, осторожно, нежно и бережно, словно боясь спугнуть внезапно обретенное нежданное счастье близости. И она, сразу поняв это, отвечала ему тем же, чувствуя, как легко кружилась у нее голова и сердце замирало в груди, которую страстно целовал большой и сильный мужчина, завладевший ее мыслями еще тогда, несколько лет назад, а теперь столь неожиданно и трагично вновь возникший в ее жизни. Увидев его, Ольга вспомнила, как острая ревность кольнула ее сердце, когда он уехал с незнакомой красавицей на такси. Ольге казалось, что сравниться с той женщиной ей никогда не удастся, даже овладев всеми тайнами косметологии, как в шутку она иногда называла свою специальность. Но как хотелось оказаться на ее месте.

Теперь, особенно после того, как она узнала о смерти соперницы, Ольга решила ни за что не отпускать Юрия. Ни за что, и будь, что будет! Пусть скажут, что она безнравственна, что это нехорошо, но живые думают о живых и тянутся к ним.