Лояльный мужчина (ЛП)

— Я всегда такая Мара, — прошептала я, не в силах сказать хоть слово громче не потому, что была вымотана, устала, а теперь расслабилась, скорее всего потому, что мне очень нравилось, когда его лицо находилось так близко от меня. И мне очень нравилось, что он произносил мое имя тихим голосом. Поэтому мне потребовались вся моя сила воли, чтобы не приблизиться к нему на два дюйма и не поцеловать.

— Нет, милая, обычная Мара настолько крепко сидит в своем коконе, что похоже никогда не выйдет из него.

О нет. Только не это.

— Прошу тебя, Митч, я устала. Мы можем опять не начинать эту тему?

— Хорошо, — тут же согласился он без колебаний. — Мы не будет начинать эту тему, но я воспользуюсь тем, что ты выжата, как лимон, и устала, поэтому скажу, если ты позволишь мне войти в свой кокон, я смогу, скорее всего, тебе помочь… а может ты этого не хочешь?

Я ни за что не откроюсь перед ним и позволю ему войти в тот мир, который создала вокруг себя.

— Я свыклась с ним.

— Может ты и свыклась, но он может тебя измотать еще больше.

— Я буду в порядке, уверяю тебя.

Он покачал головой и перестал одной рукой упираться в подлокотник. Он оторвал эту руку от подлокотника, я затаила дыхание, как только он дотронулся до пряди моих волос, которая всегда выбивалась из хвоста на затылке, и заправил мне ее за ухо. Шипение в животе пронзило меня насквозь, он находился так близко ко мне, выглядел так хорошо, его прикосновение было таким нежным, у меня никогда такого не было ощущения.

Никогда, за всю мою жизнь.

И это было прекрасное чувство.

Затем он заговорил, и его пальцы опустились из-за моего уха к моему подбородку.

— Я чувствую, детка, что ты не боец. А выжившая. Нужно быть бойцом, чтобы не рухнуть от всего этого дерьма. — Его рука обхватила мой подбородок, глаза стали блуждать по моему лицу, выражение его лица смягчилось, и Митч прошептал: — Я бы заплатил любые деньги, чтобы узнать, через что ты прошла.

— Это не так уж интересно, — тупо ответила я.

Его глаза мгновенно резанули по моему лицу.

— Думаю, это было что-то.

Вот дерьмо.

Когда дело касается Митча, нужно все время помнить, что он полицейский детектив, и у него имеются способы добывать нужную информацию, поэтому никогда не стоит терять бдительности.

— Всего лишь обычная, повседневная жизнь. Многим пришлось повидать и худшее, чем я, — ответила я ему. Но его глаза не отрывались от моих, а большой палец потирал мою щеку, и это было так чертовски приятно, что я повторила: — Большинство людей.

— Обычные повседневные неприятности не заставляют закрываться в коконе от жизни, как ты.

— Я не закрываюсь от жизни. У меня есть работа. Друзья. Автомобиль…

Рука Митча покинула мое лицо, упершись в подлокотник, но его следующие неожиданные слова заставили меня сосредоточиться и полностью вывели из себя.

— Я тебе нравлюсь, — безапелляционно заявил он.

У меня дыхание замерло.

Я оттолкнула его от себя, прошептав:

— Что?!

— Я тебе нравлюсь, — повторил он.

Я выпрямилась в кресле, так как он не двигался, я не могла от него сбежать, поэтому единственное могла, это тупо приблизить свое лицо к нему.

— Ты мне не нравишься, — солгала я.

— Врешь, — оборвал меня Митч. — Ты влюблена в меня так, что до смерти боишься сделать шаг.

Боже! Я терпеть не могла, когда он читал меня, как открытую книгу.

— Вовсе нет! — Снова солгала я.

Он не обратил на мои слова ни малейшего внимания.

— Такая женщина, как ты, которая выглядит так, как ты, одевается так, как ты, и которая влюблена в меня, не убегает, не отталкивает меня и не врет своим друзьям по поводу меня, если только она боиться сделать шаг ко мне по какой-то неведомой для меня причине.

Ладно, хватит.

— Думаю, тебе пора, — заявила я ему.

Он продолжал полностью игнорировать мои ответы.

— Такая женщина, как ты, если бы у тебя не было что скрывать от меня и до смерти бояться, не стала бы делать мне пиццу. Она поведала бы мне о своей жизни. А также расспросила бы меня о моей жизни. И такая женщина, как ты, не стала бы злиться, как черт, всякий раз, когда я… только делаю шаг, чтобы выяснить что с ней стряслось раньше.

— Ну, конечно, ты разбираешься в женщинах. У тебя было много женщин, целый парад женщин, которые входили и выходили из твоей квартиры, — выпалила я в ответ.

— Значит, ты обратила на них внимание, — ответил он.

— Их было трудно не заметить.

— Нет, Мара, ты внимательно наблюдала за мной.

В этом он не ошибался.

Хорошо, пойдем дальше.

— Я напомню тебе, Митч, что, когда я сделала для тебя пиццу, которую ты так просил, хотя потом заявил, что дело было совсем не в пицце, но постоянно ее вспоминаешь, у тебя была женщина.

— А я напомню тебе, Мара, что обещал прийти через пятнадцать минут, а это значит, что я собирался побыстрее избавиться от той женщины и быть у тебя через пятнадцать минут с тобой, а не с той женщиной.

— Чтобы ты смог съесть мою пиццу! — Рявкнула я.

— Нет, — прорычал он, явно теряя терпение, — чтобы я смог побыть с тобой.

Я сердито смотрела на него. Он продолжил: