Читаем Лохо Эректус полностью

Я чувствовал, как расширяются от изумления и ужаса от сказанного мои зрачки, как пытается всеми силами сопротивляться мое здоровое тело, но, увы, ничего поделать с собой был не в состоянии. Рот открывался сам собой, и все мои мысли без каких-либо преград совершенно немыслимым образом спокойно покидали сознание. Как будто произносил их вовсе не я, а какой-то подлый изменник. Не двигая головы, я с трудом и отчаянием перевел взгляд с китайца в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь мне собраться и сконцентрироваться, но увидел лишь еще пятерых человек, не спеша приближавшихся из-за деревьев. Двое из них были женщинами. Несмотря на обездвиженность, мысли мои были по-прежнему ясны и логичны, но теперь они необъяснимо чудовищным образом обслуживали лишь одну потребность — рефлекторную необходимость говорить только правду. А тело, я это знал наверняка, было неспособно отныне произвести ни малейшего движения без приказа китайца. И победить внезапно зомбировавшую меня жуткую преданность его голосу я не мог.

Меж тем узкоглазые подошли, и Ли Пенг перекинулся с ними по-своему. Я стоял как истукан и не мог двинуть даже пальцем. Наконец китаец вновь повернулся и стал снова сверлить меня взглядом.

— Ты должен принести мне икону. Я буду здесь. Ни с кем по дороге не разговаривай. Иди! Принеси ее мне!

Тут же словно робот я развернулся на сто восемьдесят градусов и в полном молчании сомнамбулически направился к храму. Двигались только ноги. Руки же, напряженно согнувшись вдоль туловища, не шевелились. Голова и шея тоже будто окаменели, а взор в исступлении был направлен вперед. Глаза не моргали, я быстро и неуклонно приближался к часовне. Вот, я уже на крыльце. Вот, захожу. Вот, достаю, не обращая внимания на публику, свой рюкзак из-под скамьи и будто во сне двигаюсь к выходу. Вот, солнце бьет мне в глаза. Вот…

И тут до слуха моего донесся отчаянный лай, и я заметил бегущую ко мне со всех ног седую собаку. Мозг судорожно попытался вспомнить, где и когда я ее уже мог видеть, но слабенький ручеек этих мыслей был немедленно смыт мощным потоком превосходящего все чувства невыполненного долга. Подбежав, собака с разбега прыгнула на меня с явным намерением сильно толкнуть в грудь передними лапами, но я резко изменил направление, и она промахнулась. Я прибавил шаг, быстро завернул за угол церкви, крепко сжимая рюкзак. Однако зловредный пес не отстал и стал преследовать, продолжая неистово гавкать и то и дело порываясь сбить меня с ног. Но я больше не обращал на него внимания. Впереди за стволами деревьев стали отчетливо проступать силуэты людей. Я шел к ним и должен был передать им то, что нес в руке, и какая-то белая шавка меня не пугала. В эту минуту я вообще чувствовал в себе такую уверенность, что ни один из смертных не смог бы мне помешать исполнить приказанное. Я увидел Ли Пенга. Пятьдесят метров. Сорок…

Внезапная дикая боль пронзила мне ногу. Я вскрикнул. Собака, неистово визжа, вцепилась мне в икру и начала яростно мотать из стороны в сторону головой, как будто мечтала отделить кусок мяса от кости. Шок парализовал мое тело, я резко остановился. Нога, конвульсивно дергаясь, инстинктивно пыталась сбросить пса, но тот еще сильнее сомкнул челюсти. И тут я очнулся и вспомнил. Все. Колбасу. Дождь. Поле. Просеку. Родник. Три могилы. Валун. Грибы. Варлаама. Каждый из эпизодов отчетливо проявился в башке и превратился в единый ряд испытанных некогда переживаний. Я в недоумении поглядел на стоявших по ходу движения китайцев, на беснующуюся внизу висящую на моей ноге собаку, и в голове будто щелкнуло: "Беги!".

Все остальное я делал, уже не думая. Непослушное прежде тело тотчас же наполнилось силой, замутненый разум в момент избавился от рабской зависимости, и я, не разбирая дороги, кинулся в лес по направлению к деревне. Пес тут же ослабил хватку и отпустил. Рванув, я боковым зрением заметил, как китайцы ринулись наперерез, но у меня в отличие от них была приличная фора. Я вжарил так, словно за мной гналась сама смерть, и спинным мозгом почувствовал, что стал отрываться. Позади раздались редкие крики, но впереди меж стволов уже начинало светлеть, и я понял, массив скоро кончится. А там и село…

И тут я внезапно споткнулся. Это произошло настолько неожиданно и глупо, что я даже не успел ничего сообразить. Единственное, что промелькнуло у меня тогда в мозгу, так это как бы не повредить икону. Я машинально прижал рюкзак к животу, но тут голова моя тупо уткнулась в дерево. В глазах потемнело. Казалось, пауза длилась не более пяти секунд, и когда я пришел в сознание, то первым делом проверил рюкзак. К счастью он был еще при мне. Подняв взгляд, я попытался встать на ноги, но снова ощутил в теле предательский паралич и обессилено рухнул на землю. Голова разламывалась на куски, а из-за деревьев, замедляя шаг, стали вновь появляться фигуры. Первым, тяжело дыша, шел раскрасневшийся и озверевший от злости Ли Пенг. Собаки поблизости не было.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Тьма после рассвета
Тьма после рассвета

Ноябрь 1982 года. Годовщина свадьбы супругов Смелянских омрачена смертью Леонида Брежнева. Новый генсек — большой стресс для людей, которым есть что терять. А Смелянские и их гости как раз из таких — настоящая номенклатурная элита. Но это еще не самое страшное. Вечером их тринадцатилетний сын Сережа и дочь подруги Алена ушли в кинотеатр и не вернулись… После звонка «с самого верха» к поискам пропавших детей подключают майора милиции Виктора Гордеева. От быстрого и, главное, положительного результата зависит его перевод на должность замначальника «убойного» отдела. Но какие тут могут быть гарантии? А если они уже мертвы? Тем более в стране орудует маньяк, убивающий подростков 13–16 лет. И друг Гордеева — сотрудник уголовного розыска Леонид Череменин — предполагает худшее. Впрочем, у его приемной дочери — недавней выпускницы юрфака МГУ Насти Каменской — иное мнение: пропавшие дети не вписываются в почерк серийного убийцы. Опера начинают отрабатывать все возможные версии. А потом к расследованию подключаются сотрудники КГБ…

Александра Маринина

Детективы
1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Илья Муромец
Илья Муромец

Вот уже четыре года, как Илья Муромец брошен в глубокий погреб по приказу Владимира Красно Солнышко. Не раз успел пожалеть Великий Князь о том, что в минуту гнева послушался дурных советчиков и заточил в подземной тюрьме Первого Богатыря Русской земли. Дружина и киевское войско от такой обиды разъехались по домам, богатыри и вовсе из княжьей воли ушли. Всей воинской силы в Киеве — дружинная молодежь да порубежные воины. А на границах уже собирается гроза — в степи появился новый хакан Калин, впервые объединивший под своей рукой все печенежские орды. Невиданное войско собрал степной царь и теперь идет на Русь войной, угрожая стереть с лица земли города, вырубить всех, не щадя ни старого, ни малого. Забыв гордость, князь кланяется богатырю, просит выйти из поруба и встать за Русскую землю, не помня старых обид...В новой повести Ивана Кошкина русские витязи предстают с несколько неожиданной стороны, но тут уж ничего не поделаешь — подлинные былины сильно отличаются от тех пересказов, что знакомы нам с детства. Необыкновенные люди с обыкновенными страстями, богатыри Заставы и воины княжеских дружин живут своими жизнями, их судьбы несхожи. Кто-то ищет чести, кто-то — высоких мест, кто-то — богатства. Как ответят они на отчаянный призыв Русской земли? Придут ли на помощь Киеву?

Александр Сергеевич Королев , Андрей Владимирович Фёдоров , Иван Всеволодович Кошкин , Иван Кошкин , Коллектив авторов , Михаил Ларионович Михайлов

Фантастика / Приключения / Исторические приключения / Славянское фэнтези / Фэнтези / Былины, эпопея / Боевики / Детективы / Сказки народов мира