Локи. Где начинается ложь (ЛП)

— Но ведь это не так уж мало времени, — возразил Локи. Тео закатил глаза. — Почему ты мне не доверяешь? Ты следуешь за мной повсюду. Ты забрал мою магию, когда я только пришёл, потому что решил, что я собираюсь наложить на тебя какое-то жестокое заклятие.

— В нашу защиту скажу, что ты действительно пытался.

— В свою защиту скажу, что вы посадили меня в ящик, а не просто пригласили спуститься с вами вниз, как сделали бы это с человеком, которому доверяете. Что именно мой отец рассказал вам обо мне?

Тео все еще решительно смотрел на пустую сцену. Свет был приглушен, и его лицо почти полностью скрывала тень.

— Твой отец ничего не говорил.

— Тогда почему вы так подозрительны?

— Назовем это осторожностью.

— Я называю это раздражением. — Тео рассмеялся. Локи не был уверен, насколько его собственные слова были притворными, а насколько искренними… по какой-то причине, которую он не мог понять, для него было важно, что Тео не доверяет ему. И никто из них, похоже, тоже. Тем более что он активно обманывал их и не сделал ничего, чтобы заслужить это доверие. — Я привел тебя сюда, — сказал он, вставая перед Тео так, что тот был вынужден посмотреть на него снизу вверх. — Я помог тебе. Если бы я плел интриги с Аморой, зачем бы я привел тебя прямо к ее порогу? На этой неделе я каждое утро зажигал плиту, чтобы тебе не пришлось тратить спички впустую. И я придержал для тебя дверь на сцену, не так ли?

— Да, это называется манерами. Есть разница между хитростью и хорошим поведением. Я уверен, что Чингисхан был очень вежлив за обеденным столом.

— Я не знаю, кто это.

— Он — что-то вроде твоего Раджмагарфена. — Локи игриво толкнул Тео, и тот рассмеялся.

— Почти пора начинать, — сказал Тео, взглянув на свои карманные часы.

Локи отвесил поклон с притворной мольбой.

— Мой дорогой компаньон, могу я пойти за Аморой один, или тебе нужно сопровождать меня по коридору, потому что кто знает, какие магические неприятности я могу натворить по дороге туда? Знаешь, мама часто говорила, что если я закатываю глаза вот так, то они выкатываются прямо из моей головы.

— Это, должно быть, анатомическая глупость со стороны Асгардцев, — ответил Тео. — Насколько мне известно, нет ни одного задокументированного случая, когда люди выкатывали бы глаза из своих голов. Смотри. — Он сделал это снова, на этот раз еще более драматично, всей головой. — Полагаю, ты можешь путешествовать без сопровождения.

— Ха. Вот видишь, ты мне доверяешь.

— Не испытывай меня.

Локи дважды постучал в дверь гримерной Аморы, прежде чем открыть ее. Она сидела у туалетного столика, глядя на себя в зеркало и прижимая пальцы к щекам, словно хотела убедиться, что все еще там.

— Все в порядке? — спросил ее Локи. — Мы почти готовы к твоему выходу.

Она встретилась с ним взглядом в зеркале, и он был потрясен, увидев там слезы. Не огромные жемчужины, которые она создала для миссис С, чтобы показать, как ей жаль, а блеск в ее глазах, с которым она, казалось, отчаянно пыталась бороться.

Локи опустился на стул рядом с ней и взял ее за руки. Каким-то образом она почувствовала себя более хрупкой, чем в прошлый раз, когда он прикасался к ней, ее кожа стала тоньше, а кости хрупкими. Впервые на его памяти она чувствовалась хрупкой.

— В чем дело?

— Куда ты меня отвезешь, когда все это закончится? — спросила она, и голос ее дрогнул.

— Куда-нибудь еще.

— Куда же? — повторила она, всхлипнув. — Есть ли еще что-нибудь в этой галактике, что вернет меня к тому, кем я была раньше? Что бы мы ни делали, я никогда больше не буду целой. Я никогда больше не буду самой собой. Я так устала. Локи, я так слаба, у меня так мало осталось сил. Я больше не могу так жить.

Ее голос панически повысился, и он нежно прижал ее пальцы к своим губам. Ее руки дрожали.

— Мы что-нибудь найдем. Я обещаю, что не позволю тебе потерять себя.

Она внезапно повернулась к нему, и в темноте краска на ее лице придавала ей омерзительный вид призрака — скулы ввалились, а глаза заволокло темным дымом.

— Ты мог бы взять меня с собой в Асгард.

— Мне бы очень хотелось.

— А почему ты не можешь?

— А как мы пройдем через Бифрест? — спросил он. — Мой отец никогда бы не позволил тебе вернуться, не говоря уже о дворе. И Карнилла тоже.

— Но если бы ты контролировал их обоих? — сказала она.

Его руки, сжимавшие её ладони, дрогнули.

— Я не понимаю.

— Если бы ты был королем, то мог бы вернуть меня в Асгард.

В нем поднялся гнев.

— Ты же знаешь, я ничего не могу с этим поделать.

— Ты мог бы…

— Нет.

— Но ты этого не сделаешь, — теперь настала ее очередь сжать его руки между своими. По ее щеке скатилась слеза, и она позволила ей упасть. — Ты уже сдался. Ты так решительно настроен продолжать считать себя наименее любимым сыном, что отказался от любого выбора, который у тебя есть в этом вопросе.

— Есть выбор? — повторил он, повысив голос. — У меня нет выбора. Только отцу решать, назовёт он меня своим наследником или нет.

Теперь она стояла, сжимая его руки в своих, а потом забралась к нему на колени. Их лица были на расстоянии одного вздоха друг от друга.