Локи. Там, где живет ложь

– Он сам нам расскажет правду. Я верю, – ответил Тор.

– Хорошо. Пусть эта вера греет тебя долгими ночами.

Локи выдернул руку из железных пальцев Тора и прикрыл розоватые следы братских объятий длинным рукавом. Он приложил бокал к уху, однако Тор дернул его сзади за камзол.

– Локи. Не надо!

– Я тебя здесь не держу, – ответил младший брат, жестом намекая старшему, что тот может идти своей дорогой. – Тебя подслушивать не заставляют. Ты же не вынесешь такого нравственного падения.

Он прижал бокал к уху, но Тор неожиданно склонился и тоже подсунул ухо под бокал. Локи сдержал улыбку. Братья прижались друг к другу лбами, пытаясь расслышать хоть слово, и Локи подумал, как глупо они сейчас выглядят – асгардийские принцы, сосредоточенно внимающие пустому бокалу.

В разговор короля и королевы вступила Карнилла:

– ... не оружие. Они нужны, чтобы увеличить силу. Ведь его мощи, даже с «усилителем» не хватит, чтобы разрушить этот мир.

– Откуда мне знать, на что он способен, – отвечал Один. – Это-то меня и пугает.

– Дыши потише, – прошипел Локи Тору. Старший брат сопел, будто пытаясь раздуть костер.

– Я всегда так дышу.

– Значит, не дыши. Они нас тоже слышат.

– Так замолчи, – нарочито громко бросил Тор, и Локи настороженно прикрыл бокал ладонью.

Он выглянул из-за угла, ожидая увидеть, как распахнется дверь королевских покоев и оттуда выйдет эйнхерий, посланный выяснить, с чего это таинственный бокал спорит сам с собой.

Ничего не произошло.

Локи снова поднял бокал, Тор подчеркнуто тихо втянул воздух, и принцы снова прислушались.

– Возможно, Зеркало ошибается, – сказала Фригга. – Ты же сам сказал всем собравшимся, что никакое видение о будущем нельзя считать безусловным ответом на все вопросы, даже если в этом замешана магия.

– Всевидящее Око никогда не ошибалось, ни разу за всю историю нашего народа, – ответил Один. – И, скорее всего, так и есть, если только прежние короли не схитрили. Все, что показывает Зеркало королю, обязательно случается. Я узнал о грядущей войне с ледяными великанами именно от Зеркала. Мы выжили тогда только потому, что успели подготовиться, построили укрепления. Зеркало предупреждает о серьезных вещах, а не о глупостях, которые, может, сбудутся, а может, и нет. Если Око показало его во главе армии живых мертвецов, угрожающей нашему народу, надо готовиться к худшему.

– Не стоит повышать на меня голос, – произнесла Фригга. По-видимому, Один кричал. Полный бокал скрадывал звуки. – И как ты предлагаешь подготовиться к худшему? Накажешь его за то, что он, возможно, совершит в будущем? Тогда придется посадить в тюрьму половину придворных – мало ли что они когда-нибудь учудят.

Наступила тишина, и Локи подумал, что чары, наверное, развеялись, однако вскоре до него донесся голос Карниллы.

– Мы удвоим охрану у Норнийских камней.

– Этого недостаточно, – ответил Один.

– Но потеря камней не обязательно... – начала было Фригга, однако Один ее перебил:

– Если Норнийские камни попадут в чужие руки, Асгарду придет конец.

– И ты считаешь, что руки твоего сына – чужие?

Снова тишина. Сердце Локи билось так громко, что он побоялся не расслышать следующих слов отца. Грудь вдруг стянуло, стало тяжело дышать. Рядом с ним Тор застыл как каменный, чуть приподняв плечи, как в боевой стойке, так знакомой Локи по тренировкам. Тор готовился к битве, пока не зная, где враг.

«Скажи, – мысленно требовал Локи. – Скажи, который из твоих сыновей поведет за собой армию против Асгарда. Кто из нас начнет страшную войну».

– Нам пора возвращаться на пир, – наконец сказала Фригга. – Подданным нужен их король. Они захотят узнать, почему ты так неожиданно их покинул. И рассказа о конце света вовсе не ожидают.

Локи почувствовал, как Тор потянул его за полу камзола назад, подальше от комнат Одина, и затем через открытую дверь, с глаз долой. Бокал выпал из его руки и со звоном покатился по полу.

Тор привел их в часовню, посвященную Всематерям, где Один в одиночестве возносил молитвы перед битвами. Это была небольшая комната, в которую сквозь высокие окна проникал золотистый свет, заливавший теплом деревянные ниши. На колоннах были вырезаны сцены безумия змей и Всематери, возносящиеся на троны, – резьба была старинная, потертая по краям.

Тор обессиленно опустился на резную скамью перед фреской с изображением Геи Сочувствующей – руки у женщины на картине были грустно опущены, ладони вывернуты наружу. Локи сел неподалеку, по другую сторону от прохода, и, облокотившись о твердую спинку, почувствовал, что у него почти в ту же минуту заныла спина. Тор съежился, опустив голову на руки, а Локи сидел прямо, рассматривал Гею – кончик ее подбородка, опущенные глаза, тонкие, приоткрытые в мольбе губы.

Тор заговорил первым.

– Отец видел одного из нас во главе армии, идущей на Асгард.

– Да, я помню, –- ответил Локи, не сводя глаз с Геи. – Я слышал то же, что и ты.

– Один из нас...

– Если вдаваться в детали, то он сказал «одного из сыновей», так что возникает вопрос: нет ли у Одина тайной семейки, которая живет себе в одной из башен замка и лелеет зловещие планы перерезать нам горло?