Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Так что не будем о глобальном, обратимся к мелочам. У нас ни с того, ни с сего наступил Йоль. Причем узнала я об этом при написании 77-й главы, так что пришлось вставлять в предыдущие дополнительные упоминания о празднике. Это Дикая Охота, во время которой Один со свитой спускается в Мидгард, поэтому особенно праздновать без Радужного Моста не получается, но как-то праздник точно отмечают. У Локи неадекватная реакция на прошлое Хагалара, и связно это с обычаями и бытом исландцев, помешанных на своей родословной. В древности они знали своих предков на много поколений назад. Сейчас в интернете можно найти огромное генеалогическое древо, охватывающее — внимание! — ВСЮ Исландию! Все исландцы друг другу родственники (что немудрено, ведь их всего триста тысяч (асов ровно в два раза больше)), у них жуткие генетические болезни. Но это сейчас. В древности предки значили очень много, более того, на предках лежала забота о потомках, причем не в смысле воспитания нового поколения, а в смысле удачи, которая передавалась по наследству. Творить зло нельзя было потому, что понизишь удачу и усложнишь жизнь потомкам. Однако, что интересно, подобная любовь к предкам, прекрасно сочеталась с родственниками, которыми не рождались, а становились. И как это возможно, я не очень понимаю.

Так вот, человек не может не знать своих предков — это аксиома, а Хагалар не просто не знает, он еще и гордится своим незнанием, заявляет, что сделал себя сам — это вдвойне отвратительно и полностью обесценивает его в глазах Локи.

Что же касается взаимоотношений с поселенцами, то мне давно хотелось хоть в каком-нибудь произведении показать такую ситуацию: человек прав во всем, но общество его не принимает, потому что он не понимает нужд этого самого общества. Вот с поселенцами сейчас просто идеально получилось. И да, теоретически — Хагалар не единственное связующее звено между дворцом и поселением, есть и другие асы, попавшие в поселение из дворца, но они не станут связываться с Локи.

Что будет юный бог делать сейчас, когда на него наседают и Хагалар, и Гринольв, я пока не знаю хотя бы потому, что до сих пор точно не знаю последствий отравления газом — надо будет еще проконсультироваться с медиками на эту тему. Но в любом случае, трупов много, лед тронулся, только не очень понятно, в какую сторону.

Разбор семьдесят четвертой главы

Это последняя глава из написанных в августе. С августа до ноября у меня был перерыв: я не писала новые главы, а дорабатывала старые. Возможно, за три месяца стиль немного изменился и следующая глава будет непохожа на предыдущие.

Летом мне «повезло» побывать в нескольких пьяных компаниях, где я была единственным трезвым человеком. Это позволило понаблюдать за поведением пьяных, за их действиями и речью. Надеюсь, мне удалось передать реальность хотя бы в некоторой степени.

Вкрапливать в текст прошлое персонажей достаточно сложно. Сложно в том плане, что, в отличие от реального повествования (в настоящем времени) прошлое появляется только маленькими кусочками и не должно противоречить самому себе. Настоящее персонажа можно писать, не продумывая его с самого начала, просто как пойдет, а вот если не продумать прошлое, то получится огромное море несостыковок, поэтому именно на нем я с самого начала и сосредотачивалась. По большому счету, в повести нет ни одного героя без собственных тайн прошлого: все поселенцы — в той или иной мере либо преступники, либо отщепенцы (другие не пошли бы в поселение), все они отказались от своих имен, своего прошлого и явно не просто так. Вообще про отказ от прошлого говорилось с самой первой главы, и читатели к этому уже успели привыкнуть, но только сейчас, в последних главах, становится понятно, насколько от многого поселенцы отказались. Современные леди помнят хорошо если своих прабабушек и прадедушек и гордятся этим знанием, исландцы же помнят своих предков на много веков назад. Отказаться от прошлого — это предательство, а фактически все поселенцы, принимая позорные клички, отказываясь от нормальной семьи, отказываются и от себя самих. Для исландцев это бОльшее преступление, чем убийство или грабеж. И именно из-за этого, в первую очередь, обычные асы презирают поселение, именно поэтому из него нет обратной дороги.

Упоминающаяся в главе традиция строить мост в честь погибших мужей задокументирована, но вызывает несколько вопросов: во-первых, обычно мужья погибали очень далеко, и жены могли годами не знать об их гибели (а могли и всю жизнь не знать, ведь корабли не обязательно возвращались домой), во-вторых, мужчин погибало достаточно много… Зачем через речки (а в Исландии большинство речек очень мелкие, через них можно либо перейти по камушкам, либо вообще перепрыгнуть, либо речки расположены в ущельях, куда человеку не надо идти) строить так много мостов? И что это были за мосты? Учитывая специфику местных рек, явно не такие, как мы себе представляем.