Локки. Потомок бога

Причём тот, что в золотом, оказался широкоплечим мужчиной с кудрявой бородой. Он напомнил мне погибшего полубога Мура. При жизни он способен был одним ударом пробить насквозь грудную клетку великана. Ценный был специалист.

В дальней же части зала на деревянных скамьях взволнованно шушукались обитатели академии. Среди них выделялось зловеще скалящееся лицо Эдуарда. Так и хотелось дать ему в пятак, но пока рано.

— Тихо! — глубоким объёмным голосом выдал жрец в золотом одеянии и повелительно простёр руку в сторону людей.

Они замолчали. И в храме воцарилась тишина, нарушаемая лишь игривым потрескиванием огня в ритуальных металлических жаровнях.

— Присядь, — бросил мне «золотой» и указал на стул.

Я уселся на него, нагло закинул ногу на ногу и вопросительно уставился на бородатого жреца. А тот громко поведал, что некое анонимное лицо указало на Александра Громова как на вероятную жертву какой-то потусторонней твари, проникшей в его тело. Поэтому жрецы Перуна и приехали сюда.

Народ покивал, дескать, да, причина важная. Мол, давайте уже проверять Громова.

«Инквизитор» тут же нацепил на меня специальные артефакты. Но те, к его искреннему огорчению, не выявили во мне никаких посторонних сущностей. Ещё бы, я же не бес какой-то.

— Всё? Я свободен? — спокойно спросил я. — Аноним оказался подлым завистником, накатавшим лживую кляузу?

По лицу Эдуарда пробежала судорога злости. А несколько зрителей хохотнули.

— Нет, Громов, ты ещё под подозрением. Хаос хитёр. Он может и обмануть артефакты, — сказал «золотой» и кивнул «инквизитору».

Тот начал закидывать меня вопросами, цепляясь ко всему, как дэпээсник, не успевающий к концу смены собрать нужное количество протоколов. У старика будто стоял план по поимке сущностей, завладевших телами людей. Но этот жёлчный хрен не на того нарвался.

Конечно, я ответил далеко не на все его вопросы, сославшись на то, что несколько дней пролежал в коме. Что, собственно, и повлекло провалы в памяти.

Тогда «инквизитор» внезапно заявил, буравя меня фанатичным взглядом:

— Ты слишком спокоен, Громов. Любой нормальный кадет на твоём месте вёл бы себя иначе.

— А если бы я дрожал от страха, то вы бы сказали, что я слишком напуган.

— Не дерзи! — выдохнул он. — Неуважение к старшим — есть проявление Хаоса.

— Я могу назвать с десяток подобных «проявлений» Хаоса. Пока я шёл в этот храм, мне на ногу наступили. Наверняка это был будущий хаосит. Он же нарушил порядок. Не мог, что ли, просто пройти мимо?

— Ты ничего не знаешь о Хаосе!

— Выходит, я не могу быть одержимым, раз ничего не знаю о Хаосе? Ведь все потусторонние сущности пришли из Хаоса. Разве не так?

Жрец скрипнул жёлтыми зубами и начал жевать губы, стараясь подобрать достойный ответ. Ведь он вчистую проиграл мне на поле логики. И все это понимали.

— Хватит! — повелительно выдал «золотой». — Давайте перейдём к опросу свидетелей.

«Инквизитор» что-то проворчал как злобный пёс, а затем двинулся к смертным. Он вместе со вторым жрецом в белом начал поднимать людей, чтобы те сказали несколько слов обо мне.

Первым человеком, выбранным «инквизитором», оказался Долматов. Думаю, неслучайно. Наверняка они работают вместе.

Конечно, Эдичка изрядно прошёлся по моей персоне, напирая на то, что прежде Александр был лохом. А уже после Долматова на меня натявкали Толстой и Стрижов. Они, отводя взгляд, промямлили, что я иногда веду себя как безумный. К тому же плюю на правила академии, используя магию. А ещё во сне бормочу на странном языке.

Видать, их подкупили или запугали. Вот, похоже, и сюрприз от Долматова. То-то он довольно лыбится.

А потом его улыбка стала ещё шире, когда и некоторые старшекурсники из моего общежития тоже начали намекать, что моё поведение вполне подходит человеку, порабощённому какой-то сущностью.

Высказались и Анна с Островым из «элиты». Конечно, они тоже притопили мою скромную персону, раз уж все пошли ва-банк и начали гавкать на меня, как дворняжки на волка.

А были ли те, кто мог что-то сказать в мою пользу? Были. Но их в зале оказалось существенно меньше. И я даже знаю почему. Потому что сюда в основном пустили моих недругов.

Ректор первым высказался в мою защиту. Он упомянул, что я буквально на днях убил жрицу Хаоса, а ещё забочусь о своих сокурсниках. Вот так мне аукнулось обустройство общежития. Весьма кстати. Хотя я, в первую очередь, думал о себе.

После графа Багряного говорили Румянцев, Барсов, барон Орлов, Огнева… Даже графиня Елена Белова сказала несколько слов в мою поддержку. Приятно, разорви меня Один. Хоть весь этот цирк и кажется вознёй мышей, решивших осудить кота.

Эдуард с удивлением осознал, что вставших на мою сторону людей не так уж и мало. Его лицо перекосилось, а пылающий взгляд обратился к «инквизитору». Тот с надеждой поискал тех, кто ещё мог бы опорочить меня. Но не найдя оных, вернулся к идолам Перуна, где жрецы принялись активно шушукаться.

Я напряг слух до хруста в ушах и сумел различить скрежещущий голос «инквизитора»:

— … Настаиваю на более тщательной проверке.