Лолита: Сценарий

Лос-Анджелес,

20 апреля 1960 г.

Дорогой господин Гаррис,

мне стало известно, что французская компания собирается снимать фильм под названием «Нимфетки» («Les Nymphettes»). Использование этого названия нарушает мои права, поскольку этот термин был придуман мной для героини моего романа «Лолита» и теперь превратился в синоним Лолиты в представлении читателей по всему миру.

Другими словами, любое название, в котором содержится термин «нимфетка», естественно и неизбежно вызывает в памяти Лолиту, не важно — упоминается ее имя или нет.

Будьте любезны, узнайте, пожалуйста, точное название и адрес этой французской компании. Я намерен немедленно подать на них в суд.

Ваш,

Владимир Набоков

Лос-Анджелес,

25 апреля 1960 г.

Дорогой господин Кубрик,

посылаю Вам второй акт сценария «Лолиты». Было весьма непросто выстроить последовательность сцен, и я не знаю, сколько раз мне пришлось переписывать эпизоды в мотеле. Мне кажется, что теперь они приобрели надлежащий вид.

[…]

Ваш,

Владимир Набоков

Лос-Анджелес,

7 июня 1960 г.

Дорогой господин Кубрик,

высылаю Вам четыре новые сцены, две для первого акта и две для второго.

[…]

В настоящее время я работаю над прологом. Это сложнее, чем может показаться, оттого что сцена убийства должна быть соотнесена с еще не написанными сценами в третьем акте.

Ваш,

Владимир Набоков

Лос-Анджелес,

17 июня 1960 г.

Дорогой господин Кубрик,

высылаю Вам пролог, 25 страниц. Вы найдете в нем некоторые отсылки (например, к маске), которые прояснятся в третьем акте. Все действие с маской может быть, разумеется, исключено, если Вы действительно хотели бы, чтобы зрители увидели лицо Гумберта в прологе. Примите также к сведению, что те несколько сцен, которые относятся до европейского прошлого Гумберта, могут быть, если потребуется, изложены более подробно.

После продолжительного размышления я исключил, во всяком случае покамест, сцену, которую мы с Вами обсуждали, где Гумберт устраивался на некую забавную службу. Чтобы это вышло забавно, надобно вставить многие красочные детали и ввести новых персонажей, коих, конечно, я мог бы придумать, но полагаю, что с художественнои точки зрения все это выйдет неудачно, потому что выпятится одна сторона и нарушится единство и симметрия всей пьесы, как она теперь задумана.

Теперь принимаюсь за третий акт.

[…]

Ваш,

Владимир Набоков