Ломбард Проклятых душ. Книга первая (СИ)

В тот день Люда управилась с делами быстро. Вернее, не управилась, совсем нет - ничего у нее не вышло. Просто она раньше, чем планировала, осталась без дел. В приемной мэрии на нее подозрительно покосился один секретарь, и девушки пришлось унести ноги. Ей не хотелось, чтобы кто-то узнал в ней дочку бывшей мэры, которая ныне прибывает в опале. Делать было нечего. До концерта этого Дмитрия Крилла оставалось еще прилично, но Люда поехала на стадион уже сейчас: и не опоздает, и развеется, убьет время.

* * *

- Дима! Дима! Нашел ты наконец свою гитару? - волновался Егор Петрович.

- Папочка, а я и не терял ее, - быстро одеваясь, ответил сын.

- А мне Наиль Мунирович сказал...

- Нет, пап, вон она там стоит в углу.

В этот момент открылась дверь, и забежала Евгения Александровна:

- Там уже собираются. Администрация сказала, что во всех кассах не осталось ни одного билета! Ура! Димка! Мы это сделали! Ты соберешь сегодня стадион! Ладно, я побежала! А! Чуть не забыла! Ты не забыл, что на предпоследней песни, нео-бардовской, выпускаем к тебе девушку из зала?

- Нет...

Стрижевая накануне просматривала записи концертов артистов из древности, и там увидала такую "фишку" - задействовать поклонников, попросив кого-то из них подняться на сцену.

- Евгения Александровна, - извиняющимся голосом с мольбой во взгляде обратился к ней Егор Петрович, - Стешенька просила, чтобы ее выпустили.

- Пошла она....в...жопу!

- Что?! - возмутился Дима.

- Прости, Мить! - поспешила извиниться продюсер. - Я невероятно волнуюсь, и не то сказанула. Я так....так называю....ступеньки перед сценой. Меня однажды послали в жопу, и я споткнулась.... - на ходу врала Евгения. - Ну, ладно я пошла! Дима, выход через три минуты.

* * *

Народ начал прибывать, и Люда оказаласб близко к сцене. Когда заиграла музыка, и под аплодисменты вышел Дмитрий Крилл, девушке отлично было все видно. У нее у самой имелась гитара, и кто-то из соседей спросил, не автограф ли хочет на нее получить, и та, играя роль, неуверенно кивнула. Никто не должен догадаться, что она Петрова!

А с другого края далеко от Люды, за толпой, в стайке собрались родители Димы, Денис, Стеша, Богдан, Альбина, Арина, и...Анджей, и последний даже не знал, что где-то здесь его любовь!

Дима сначала даже оторопел, увидев целый стадион зрителей, но виду не показал, начав действовать так, как они репетировали. Он был счастлив на сцене, счастлив оттого, что у него получилось покорить сердце не только любимого братика, но и стольких людей. Как прекрасно, что не один лишь Денис из вежливости слушает его песни, но и другие люди тоже! Поклонники тянули к нему руки, чтобы он прикоснулся к ним, кто-то танцевал вместе с певцом, кто-то раскачивался в такт музыки с фонариками, и тогда в толпе словно появились светлячки. Это было невероятно красивое зрелище.

Люда слушала его, и сердце отчего-то сжималось в груди. Она видела, как многое этот Дмитрий Крилл значит для всех этих людей, что заполнили стадион, и девушке тоже хотелось быть любимой многими. Она ведь тоже поет! Раскрыв рот от удивления, беглянка с Арвиана глядела на молодого артиста, не в силах оторвать глаз.

А какое освещение, а какая музыка, настоящая, как у композиторов, а ни любительская! А как красиво певец двигается - видно, что трудолюбиво и упорно отточено каждое танцевальное движение. А этот хор, а танцоры за спиной у главного артиста! Люда никогда прежде такого не видела, она видела мельком выступления Эккеновских звезд, но и предположить не могла, что и на Земле есть такие профессионалы. Ревность и легкая зависть, сожаление ели ее сердце. Ей казалось, что у нее, дочери мэра, могло бы получиться не хуже, если бы не произошла та трагедия с пожаром...

И тут на сцене стало темно, показались "звезды", "загорелся костер", как настоящий... Послышалась красивая музыка, похожая на завывание ветра, шелест деревьев и отдаленные раскаты грома.... Снова в свете прожектора появился Дима, на этот раз у него была гитара. На сцене постепенно стало светлее, такое освещение, словно бы сейчас закат, а ни вечер... Певец запел...

Я вновь приду на тот причал,

Покинув дом без спроса.

Моя звезда на век - печаль,

А сердце скованно морозом.

Тропинку снова занесет пургой,

Исчезнет чудо для меня навек.

Мне никогда не быть с тобой -

Ты не откроешь больше век...

Это была нео-бардовская песня, смесь бардовской и классической мелодии. Необычно и безумно красиво. Эта оказалась та самая песня, которую беглянка слышала по радио. Люда заслушалась - она ведь и сама сочиняла на гитаре, и сейчас ей...

- Эй, скорее! - раздалось над ухом.

- Что?!

На нее смотрела охранница.

- Быстрее! Пошли-пошли!

- Куда?! - изумлению не было предела. - Дайте я дослушаю...

- На сцену! Пошли! Чего стоишь?

Охранники потянули ее с собой, а стоявшие рядом девушки перешептывались: "Повезло!". Ничего не понимающую Люду вытолкнули к ступенькам. "Пройдешь к нему сейчас, сначала обнимитесь, потом сядете на бревно у костра" - такими были напутствия.