Лондон

Нет, не облегчила. Она ежедневно вспоминала женщину, которую видела у брата, свое собственное беспросветное детство и последние слова бедной Люси: «Ни в коем случае не возвращайся». Насколько понимала Дженни, суровая действительность осталась неизменной. Брак с Перси, дети – все это было неплохо. Но что будет, если Перси умрет? Нищенская жизнь, как в Ист-Энде? Возможно, не настолько скверная, но тяжелая. Очень тяжелая. Брат говорил дело. У Силверсливзов ей жилось как у Христа за пазухой: хорошие рекомендации, скромные сбережения. После смерти миссис Силверсливз она найдет хорошее место. Может быть, даже экономки или камеристки.

Юные девушки шли замуж не думая; женщины вроде Дженни – нет, хотя ей нестерпимо хотелось быть любимой и жить с Перси.

Боли в животе начались неделю назад. Иногда чудилось, будто внутренности завязывались в узел. Дженни дважды тошнило, и она знала, что очень бледна. Поэтому ее не удивила забота миссис Силверсливз:

– Дженни, ты плохо выглядишь. Я позвоню врачу.

Если Мейфэр всегда слыл фешенебельным жилым кварталом, то за Оксфорд-стрит находился район более профессиональный. Западную сторону Бейкер-стрит обессмертил Конан Дойл, поселивший туда своего вымышленного сыщика Шерлока Холмса, но Харли-стрит близ стороны восточной снискала мировую славу самостоятельно.

Харли-стрит, если можно так выразиться, – это Сэвил-Роу для медиков. Люди, державшие там практику, были не заурядными врачами, а выдающимися специалистами и удостаивались титула не «мистер», а «доктор». Кроме этого, у них сложилась репутация грубиянов – по той простой причине, что это сходило им с рук. В конце концов, если врач лечит простуду, то терпеть его вздор не обязательно, но если он собрался отхватить кусок печени, то лучше ему потакать.

На следующей неделе Дженни, предчувствуя недоброе, дошла по Харли-стрит до двери с латунной табличкой, уведомлявшей, что здесь находится святая святых мистера Элджернона Тиррелла-Форда.

Семейный врач Силверсливзов не нашел у нее ничего серьезного, но миссис Силверсливз доложили, что он предпочел бы направить ее к специалисту, если Дженни может это себе позволить, – просто на всякий случай. Эстер была непреклонна.

– Дженни непременно пойдет! – заявила она. – Все счета посылайте мне.

И вопреки протестам Дженни отправила ее в экипаже.

Мистер Тиррелл-Форд оказался джентльменом рослым, тучным и бесцеремонным. Он резко велел ей раздеться и осмотрел. У Дженни осталось чувство неловкости и униженности.

– Ничего у вас нет, – констатировал он напрямик. – Конечно, я напишу вашему врачу.

– Вот как, – сказала она слабо. – Приятно слышать.

Девушка залепетала слова благодарности, но ему не было дела. Когда Дженни уже почти оделась, он небрежно заметил:

– Полагаю, вам известно, что у вас не будет детей.

Та в ужасе уставилась на него и смотрела, пока не выдавила:

– Но почему?

Врач просто пожал плечами, не видя смысла распинаться перед столь невзрачной особой, которая заведомо ничего не поймет.

– Такой уродились, – сказал он.

Перси прислал письмо с предложением встретиться на Тауэрском мосту, и Дженни согласилась, поскольку поняла: он выразил надежду на удачу.

Теперь она знала, что делать, испытывая чуть ли не облегчение. Девушка поделилась с миссис Силверсливз, но у той остались сомнения.

– Он, может быть, и не против, – предположила Эстер.

Но Дженни считала иначе.

– Он сказал, что хочет завести семью. Я знаю Перси, и если скажу ему правду, он ответит, что ничего страшного. Но это не так.

Старая леди вздохнула.

День был летний, но пасмурный. Перси, как Дженни и думала, ждал посреди моста. Она улыбнулась ему, дружески взяла под руку и машинально повела на южный берег, словно возвращала на его поле. Они немного прошли по Тауэр-Бридж-роуд, потом свернули направо к маленькой чайной у станции «Лондонский мост».

– И что же дальше? – спросил Перси.

– Просто выпьем по чашечке чая, – быстро ответила Дженни, и он заказал, после чего они пару минут болтали о ерунде, пока не подали ароматный напиток.

– Итак, – повторил он, взглянув теперь многозначительно, – что же дальше?

– Прости, Перси, – медленно произнесла она. – Я очень польщена, то есть это действительно большая честь для меня. Ты добрый и верный друг. Но я попросту не могу.

Он был потрясен.

– Это Мейзи чего-то наговорила…

– Нет, – перебила его Дженни. – Ничего подобного. Мне нет до нее дела. Я сама виновата. Мне очень нравится с тобой встречаться. И было приятно, честное слово. Но мне хорошо так, как есть. Я не хочу замуж. Ни за кого. – Она думала признаться ему, что у нее есть другой, и этим поставить точку, но поняла, что это вздор.

– Может быть, мне удастся тебя переубедить, – сказал Перси.

– Нет, – покачала она головой. – Думаю, какое-то время нам лучше не видеться.

– Что ж, – начал он, – мы все-таки можем…

– Перси! – Девушка осадила его весьма резко и не без жестокосердного нетерпения, в котором упражнялась несколько дней. – Я не хочу за тебя замуж. Никогда не хотела и никогда не выйду. Прости.

И прежде чем он осознал, что происходит, она поднялась и ушла.