Лондон: биография

Он и гостей принимал, и наперсники у него были. В Лондоне существует богатая традиция ведьмовства, и такие прозвища, как Мамаша Красный Чепец и Мамаша Черный Чепец, до сих пор красуются на вывесках разнообразных заведений. Возможно, славнейшей из всех была «Чертова Матушка» из Камден-тауна, жившая у развилки — там, где сейчас станция метро. Известная в середине XVII века знахарка и прорицательница, выглядела она так: «Лоб морщинистый, рот широкий, лицо угрюмое и неподвижное». О ней рассказывает Дж. Брукс в книге «Призраки Лондона». В день ее смерти «сотни мужчин, женщин и детей видели, как в дом к ней вошел дьявол в собственном своем обличье, и… хотя выхода его ждали с превеликим вниманием, больше он так и не появился… На следующее утро Чертову Матушку нашли мертвой. Она сидела у очага и держала над ним костыль, на котором висел чайник с зельем из трав». Впечатляющее, вероятно, было зрелище — дьявол, шествующий по Камден-тауну!

Еще необычней история про Джека-на-пружинах. Он появлялся на улицах в 1830-е годы и вскоре прослыл «пугалом Лондона». Сохранилась запись показаний некой Джейн Олсоп в полицейском участке на Ламбет-стрит. Бедняжка повстречалась с Джеком на пороге своего жилища. «Она вернулась в дом, принесла свечу и подала незнакомцу, который, представ перед нею в большом плаще, был поначалу принят ею за полицейского. Затем, однако, он мгновенно сбросил верхнюю одежду и, поднеся к своей груди горящую свечу, явил наружность чрезвычайно отвратительную и ужасную, изрыгнул изо рта бело-голубое пламя, а глаза его при этом походили на шары из красного огня». Все это может показаться чистейшей игрой воображения, но те же детали возникают в другом рассказе о встрече с «высоким худым мужчиной, закутанным в длинный черный плащ. Перед собою он нес подобие фонаря с отражателем. Сделав громадный прыжок, он стал перед ней вплотную и, не успела она шевельнуться, изрыгнул ей в лицо голубое пламя». Вся эта причудливая повесть изложена Питером Хейнингом в книге «Легенда о Джеке-на-пружинах и его диковинных преступлениях».

Джейн Олсоп приводит в своих показаниях и другие, столь же тревожащие душу подробности. «Испуг позволил ей бросить на незнакомца лишь короткий взгляд, и она увидела, что на нем большой шлем; белый материал, из которого была сшита его одежда, облегавшая тело очень туго, напомнил ей клеенку. Не говоря ни слова, он кинулся на нее и, схватив за платье и шею с задней стороны, сунул ее головой себе под мышку и принялся рвать платье когтями, которые она с убежденностью называет железными». Она закричала, и к двери подошла ее сестра Мэри Олсоп. Однако та в показаниях для полиции говорит, что, хотя «видела описанную фигуру… была так напугана его внешностью, что побоялась приблизиться и оказать какую-либо помощь». Сбежавшая вниз третья сестра выдернула Джейн из рук чудища, чья хватка была так сильна, что «у пострадавшей оказался вырван клок волос». Сестра захлопнула дверь, но, «не смущаясь учиненным насилием, он громко стукнул в дверь два или три раза». Этот странный стук — настолько странный, что его едва ли можно счесть выдумкой — представляется самой тревожной подробностью всего этого тревожного эпизода. «А ну открой — я еще с тобой не кончил!»

Вовсе не удивительно, что воображение горожан идентифицировало Джека-на-пружинах как отродье дьявола, и очевидцы описывали его в виде рогатого существа с раздвоенными копытами. В феврале 1838 года его якобы видели в Лаймхаусе извергающим изо рта голубое пламя, и в том же году он, как говорили, бросил в воду проститутку у Джейкобз-айленда в Бермондси. Питер Хейнинг предположил, что все эти дела совершил глотатель огня, носивший шлем или маску для защиты лица. Громадные прыжки, которые он якобы делал, объясняли скрытыми пружинами в каблуках его обуви. Железные «когти», однако, пока еще не объяснены. Но главное состоит в том, что Джек-на-пружинах сделался подлинно лондонским мифом — до того фантастическим и искусственным чудищем он был. Шлемоносный, по-цирковому огнедышащий, обряженный в «белую клеенчатую одежду», этот лондонский дьявол любопытным образом напоминает чертей из кларкенуэллских мистерий. Рассказы о его внешности и поведении разлетались по городу молниеносно; его видели — или якобы видели — в самых разных местах. Эта диковинная фигура словно бы порождена самими улицами наподобие «голема», которого будто бы слепили из грязи и пыли, взятых с определенной территории. То, что Джек-на-пружинах, как и другой, более поздний и более зловещий Джек, так и не был пойман, лишь усугубляет ощущение безличной силы, и чудовищная фигура кажется неким символическим порождением Лондона как такового.

Ибо многим людям город представляется подобием ада. Поэзия XIX века превратила это сравнение в клише: горожане — «сатанинское сонмище», в лондонском воздухе разлит «бурый инфернальный мрак». Адские ассоциации рождал также сернистый запах угольной пыли и дыма, а из многообразных кричащих пороков города можно было составить каталог козней дьявола, явившегося на землю во плоти.