Лондон должен быть разрушен. Русский десант в Англию

— Я вас внимательно слушаю, граф, — осторожно произнес Ермолов. Такая увертюра к дальнейшему разговору ему сильно не понравилась, от нее ощутимо попахивало государевым «словом и делом», что могло дать как толчок к стремительной карьере, так и весьма фатальные последствия для носителя подобных секретов…

Альхесирас

— Это Альхесирас, мон альмиранте. Гибралтар совсем рядом, осталось совсем немного. Ваши корабли чудесны, я в полном восторге — они имеют великое превосходство над британскими, способны уничтожить любого противника! Это великолепно!

Ушаков внимательно посмотрел на гористый берег, тянувшийся вдали, и снова повернулся к испанскому флотоводцу — под стук паровой машины они вели интересный разговор в адмиральском салоне, начавшийся еще ранним утром, после того, как гость досконально изучил русский линкор, спустившись даже в угольные ямы.

— Дон Федор! — Вице-адмирал Гравина уже научился произносить русское имя почти без акцента, и Федор Федорович Ушаков уже не улыбнулся. — Мы одержали величайшую победу, мон альмиранте, и только благодаря вам и вашим доблестным русским морякам!

— Полноте, дон Фредерико, вы сражались не менее отчаянно и тоже заслужили великую славу вместе с нашими союзниками французами. Это наша общая победа!

— Но главный вклад ваш, дон Федор. Мы с покойным Вильневым лишь помогли, — Гравина тяжело вздохнул и добавил с печалью в голосе: — Но потеряли очень много кораблей!

— Вот об этом печалиться не нужно, — Ушаков улыбнулся, сочувствуя. — Главное, что потери в экипажах не очень большие. А старые линкоры… Невелика потеря! Можно было бы и все их утратить, все равно года через три-четыре их придется разбирать на дрова. На море наступили совсем другие времена, ветер уступил место пару!

— Это вы, мон альмиранте, можете позволить себе строить корабли с паровыми машинами. А у моей страны денег на них просто нет. Сами видите, до чего довел мою Испанию… Годой.

Федор Федорович с немым удивлением посмотрел на испанского адмирала. Тот о чем-то недоговаривал и явно хотел произнести имя короля, но в последний момент поменял на ненавистного премьер-министра. А это было симптоматично. Ушаков решил «прощупать» настроение собеседника, помня настоятельную просьбу князя Кутузова.

— Мой император поможет вам! На наших верфях для вашего флота уже строятся семь линейных кораблей с паровыми машинами. А также десяток более мелких — фрегаты, корветы, посыльные пароходы. Все это вы получите через два года, не позже. И совершенно безвозмездно. К тому же наши войска выбьют британцев из Гибралтара, если уже не взяли эту крепость. Недаром император отправил с войсками своего сына, а командование поручил внуку. Ведь, несмотря на молодость, принц Иоанн Александрович опытный воин, тем более с ним один из самых знающих наших генералов — князь Кутузов, лучший ученик и соратник фельдмаршала Суворова!

— О да! — Лицо Гравины расплылось в улыбке. — Гибралтар будет взят, в этом никто не сомневается. Инфант Хуан любим всеми — тем более что его высочество есть живая связь с великим императором, чья поддержка для нас жизненно необходима. И даже более…

Гравина остановился и черными, до предела серьезными глазами посмотрел на Федора Федоровича — русский адмирал подобрался, поняв, что испанец сейчас заговорит об очень важном…

Лондон

— А ты помолодел, Александр Васильевич, еле догнал! И все в трудах, и все в заботах…

Поручик Денис Давыдов стоял навытяжку, молодецки выпятив грудь, за князем Багратионом и восторженными глазами взирал на двух величайших людей России, как искренне считали все стоявшие здесь рядом генералы и офицеры русской армии.

Император Петр Федорович лихо спрыгнул с подножки кареты, будто ему не три четверти века исполнилось, а втрое меньше лет. Но и фельдмаршал не уступал монарху в подвижности — задорно потряхивая хохолком на голове, подвижный как ртуть, он буквально поедал глазами предместье английской столицы, розоватое в восходящих лучах солнца.

— Еле догнал тебя, фельдмаршал, — вскачь карету гнал!

— То не я, батюшка-государь, то чудо-богатыри твои быстро ходят! За три дня сто верст одолели! Штыками дорогу проложили!

— Мои солдаты, это ты верно сказал!

Тут Денис заметил, что Петр Федорович еле заметно хмыкнул. Государь был весел, улыбался, но глаза хоть и блестели, словно принял самодержец пару рюмочек, но смотрели пристально и властно, так, что все генералы четко стояли во фронте.

— Солдаты-то мои, фельдмаршал, а вот чудо-богатырями ты их сделал, тебе и слава! И что делать будем, с ходу брать?

— Так точно, ваше императорское величество! — Суворов радостно подпрыгнул на месте и сияющими глазами посмотрел на генералов. Гусар постарался как можно незаметнее улыбнуться — военачальники, как застоявшиеся жеребцы, рвались в бой. Ведь за взятие вражеской столицы, как ни крути, и награды положены соответствующие, за славу России, добытую в бою.

— С кем сражаться-то, государь? Войск там не осталось. Одно мужичье с ружьями да баре со шпагами!