Лондон должен быть разрушен. Русский десант в Англию

— Саша с женой и сыном сейчас в Испании и вряд ли когда-нибудь оттуда приедут… Костик наш шалопай изрядный, быть базилевсом Византийским с него станется, но с империей Российской он не справится! Да и сына своей греческой принцессе подарить никак не может. Если так пойдет дальше, то она сама подарит наследника уже не ему!

Столь жестокий сарказм прорвался в словах матери, что Николай поежился. Зная ее характер, он не сомневался, что если греческая принцесса нарушит супружескую верность, то с ней могут обойтись предельно серьезно, и скосил взгляд на жену. Мария сидела без забот, делая вид, что совершенно не понимает, о чем идет разговор.

— Посему престол империи нашей государь-император, отец твой, решил передать тебе и твоей жене! Ибо вам двоим нести эту ношу перед народом и державой, и я сочувствую тебе, девонька…

Несмотря на нарочитую ласковость, тон императрицы говорил совершенно другое. Женщина даже властно сжала губы, показывая тем самым, что невестке не следует обольщаться.

— Обычно принцы женятся на принцессах, но твой брак, Николай, оказался удачным для государства. Даже представить трудно, что бы сейчас происходило в одном союзном нам государстве, если бы не твой брак всего лишь с княжной, Ники.

Императрица хмыкнула, глядя на растерявшегося Николая — тот никак не мог взять в толк, куда клонит мать. Мария продолжала сидеть с восторженно-глупым видом, хлопая ресницами, и императрица попыталась придавить ее тяжелым взглядом. Но, удивительное дело, сила неожиданно встретила силу, и Николай с великим изумлением наблюдал за немым поединком двух женщин.

— Так вот ты какая, дочь Алехана, — протянула Като. — Вся в отца. Тот таким же был… как и брат его…

Императрица тяжело вздохнула, видимо, вспомнила молодость лихих гвардейских красавцев, суматошную жизнь, безденежье, любовные интриги и необычайную жажду власти.

Годы прошли, и что осталось?

Однако мечтательность тут же пропала, словно ее и не было. Синева исчезла, и глаза приняли обычное выражение. Екатерина Алексеевна негромко произнесла:

— А ты что думаешь, девонька?

— Король Карл не имеет наследника, а посему племянник моего мужа Иван, сын донны Марии, инфанты Кастильской, имеет все права стать наследником престола, принцем Астурийским. А так как моя мать имела небольшую толику королевской крови, то наши правнуки уже могут заключить между собой брак. И это свяжет Россию и Испанию если не в единое государство, то в самый теснейший союз. Да и в недалеком будущем император Петр IV Николаевич и король Хуан Мария Алехандро, благодаря родственной крови, связавшей воедино два престола и две страны, вместе окажутся не по зубам любому врагу.

— Хм… Петер не ошибся в тебе, доченька, когда брак нашему Ники организовал с ненавязчивой помощью отца твоего, Царствие ему Небесное! Да и я в сем деле немало поучаствовала…

Влюбленные друг в друга молодые супруги вспыхнули яркими маками, припомнив подробности своей романтической истории, и, не выдержав, прыснули смехом.

— Ты, Ники, жену слушай. Поступай так, как решишь, но ее словам внимай, она дурного не посоветует. А пока иди, сынок, я со своей девочкой о делах женских переговорить должна. Зачем тебе глупую бабью болтовню слушать? Иди уж лучше…

Темза

— Лондон…

На лице контр-адмирала Алексея Грейга проступила хищная улыбка. В окуляры мощного бинокля он видел устье широкой реки с множеством корабельных мачт.

Но это были уже не военные корабли — все, кто желал сражаться, истреблены русскими броненосцами и паровыми линкорами Сенявина. И вот теперь три корабля под его командованием медленно и величаво, густо дымя трубами, шли к центру огромной колониальной державы.

— Наверное, мы успели первыми, — прошептал Грейг.

Моряк прекрасно знал, что в настоящий момент войска Суворова если не обложили английскую столицу с юга, то наверняка подходят к ее пригородам.

Старый фельдмаршал всегда славился стремительностью своих ударов и быстротой марша, а потому Грейг хотел первым ворваться во вражескую столицу, как семь лет тому назад в Константинополе.

И пусть под командованием было всего три корабля, но он не сомневался в их силе, хотя гибель «Яка» и тяжелые повреждения «Бизона» почти уполовинили мощь его отряда. Однако и того, что осталось, хватило бы любому противнику за глаза: противостоять 68-фунтовым бомбическим пушкам не мог ни один деревянный корабль в принципе.

— Ваше превосходительство, смотрите! — Взволнованный голос капитана первого ранга Римского-Корсакова, что было непохоже на этого хладнокровного офицера, привлек внимание Грейга, который рассматривал видневшиеся вдалеке здания огромного города и знаменитую башню Биг-Бен. Тон командира флагмана был необычен, в нем просквозили такие нотки, что Грейг немедленно перешел на другую сторону рубки и посмотрел в широкую прорезь.

— А это что за чудо-юдо?!

Адмирал не скрывал удивления — наперерез русским броненосцам выдвигался корабль, очень похожий на исхудавшего «Кабана» — такой же большой сарай, только с одной трубой, из которой валил черный дым.