Лондон в огне

Кэт повернулась и бросилась бежать. В руке у нее по-прежнему была свеча. Каким-то чудом она не погасла, но огонек подпрыгивал и дергался в диком танце.

В спину Кэт неслись крики, а пламя разгоралось все сильнее, заливая спальню ярким светом.

— Госпожа…

Она ахнула и выронила узел.

Шепот донесся слева. Кэт уловила тяжелое дыхание, впрочем она сама едва переводила дух. В подвале, где сквозь стену просачивалось зловоние от выгребной ямы, стояла звенящая тишина. Отсюда было не видно и не слышно ничего, что происходило наверху. Ни криков, ни огня.

— Джем. — Слова вылетали у нее изо рта отрывисто, по одному зараз. — Что ты здесь делаешь?

— Жду вас, госпожа.

В темноте Джем пошевельнулся рядом с ней. Кэт подняла свечу и увидела рядом бледное лицо старого слуги.

— Ты же отказался мне помогать, — произнесла девушка.

— Я здесь не за этим. — Дыхание Джема с хрипом вырывалось из груди. — Я боялся, что вы уйдете. Я должен вам помешать. Вы ведь совсем не подумали. Очень может быть, что вашего отца нет в живых.

Кэт нагнулась за своим узлом:

— После нашего разговора произошли события, которые все меняют.

— В городе ничего не изменилось. На улицах так же опасно.

Кэт не стала подбирать слова:

— В доме еще опасней. Эдвард взял меня силой.

— Взял силой?..

Ужас в голосе старика доставил Кэт извращенное удовольствие. Она добавила:

— Вечером он зашел в мою спальню и подкараулил меня. Эдвард меня изнасиловал.

— Вы же еще совсем дитя!

— Не говори глупостей, я уже взрослая, — сердито бросила Кэт, от возмущения забыв понизить голос. — А когда Эдвард уснул, я пошла к нему в спальню и ударила его ножом в глаз.

Джем коснулся рукой ее локтя. Не сдержавшись, девушка громко всхлипнула.

— Он мертв? — спросил Джем.

— Надеюсь, что да. — Кэт набрала полную грудь воздуха и выпалила: — Мне надо бежать. Куда угодно. Здесь я оставаться не могу.

— Тогда я вам помогу.

— Но ведь мне некуда идти. Везде опасно.

— Есть одно место.

Кэт повернулась и наугад шагнула к Джему. Он обнял ее. Девушка вся дрожала, но не плакала.

— Дитя мое, — произнес старый слуга. — Вы должны уйти одна. Я вас только задержу. Идите в «Три петуха», это рядом со Стрэндом. Заходите в дом слева, на нем висит вывеска с зеленой ступой и пестиком. Спросите госпожу Марту Ноксон. Она моя племянница, в доме Олдерли про нее не знают. Отдайте ей это, и она поймет, кто вы. Может быть, там вас найдет отец.

Джем вложил что-то Кэт в руку — какой-то маленький гладкий предмет, изогнутый, холодный и твердый.

— Спрячьте в карман, — велел Джем и чуть-чуть подтолкнул ее в спину. — А теперь идите, и побыстрее.

Издалека донесся приглушенный лай, однако его резкие звуки становились все громче. Подали голос Гром, Лев, Жадина и Голозадый.

Глава 8

Я и так уже рассердил Уильямсона, поэтому не мог допустить, чтобы он осерчал на меня еще больше. В тот день я работал допоздна, а на следующее утро прибыл в Уайтхолл пораньше. Это был четверг, пятый день Пожара.

Новости радовали. Ветер стих и сменил направление: теперь он дул на север, и бороться с огнем стало проще. Докладывали, что возле Темпла герцог Йоркский остановил продвижение огня в западном направлении. Даст Бог, особняки на Стрэнде уцелеют, а вместе с ними и Уайтхолл. В других частях города огонь еще полыхал вовсю, однако его упорное наступление почти везде удавалось сдерживать.

Когда Уильямсон вошел в свой кабинет в Скотленд-Ярде, я уже работал. Я заранее знал, что он сейчас придет, потому что видел его в окно: мой начальник стоял во дворе и увлеченно разговаривал с дородным джентльменом с бородавкой на подбородке. Я ожидал, что Уильямсон будет в добром расположении духа, ведь Пожар утихал, однако его лицо было мрачным и встревоженным. Едва войдя, Уильямсон сразу подозвал меня, велев принести список погибших, а затем быстро проглядел его.

— Хорошо. За ночь ни одной новой жертвы. Господь к нам милостив. — Уильямсон понизил голос. — Но кстати, о погибших. Марвуд, одного человека в этом списке нет.

Уильямсон выдержал паузу, будто обдумывая некий важный вопрос, который выходил за пределы моего понимания. Я привык к этой его манере: к подобной тактике Уильямсон прибегал, чтобы усилить чувство собственной значимости, и, возможно, не только у других, но и у самого себя.

— Обнаружено тело, — сообщил Уильямсон. — Полагаю, вам следует взглянуть на него прямо сейчас.

Мы спустились по каменным ступеням, и от наших шагов вокруг разносилось гулкое эхо. Уильямсон шел впереди. На первом этаже он отправил привратника за фонарем, а пока мы ждали, Уильямсон обратился ко мне.

— На рассвете дозорные проходили возле собора Святого Павла, — понизив голос, стал рассказывать мой начальник. — Там до сих пор жарко, как в печи. Нищий сказал им, что в проходе Святого Павла лежит тело. Слева, в северной часовне, — вернее, в том, что от нее осталось.

— Там еще торговал продавец баллад, — припомнил я.