Выставленная работа вызвала острую полемику, литератор Т. Готье писал о ней: «"Девушки на берегу Сены" (какое странное название, между прочим) возвращают нас к тому экстравагантному жанру, которому художник обязан своей известностью. Это звучный удар по там-таму общественного мнения, цель которого заставить обернуться невнимательную толпу. Две толстые девицы, для которых была бы слишком велика честь, если бы их назвали лоретками, растянулись на траве на берегу реки, одна животом вниз, другая — на боку, нелепо наряженные в безвкусные туалеты… Из-за дерева, листья которого кажутся вырезанными из зеленой бумаги, виднеется в глубине полотна вода, голубизна которой напоминает скорее Неаполитанский залив, чем Сену. Все это вместе образует довольно фантастический пейзаж, который можно увидеть в провинциальных трактирах. Что касается девицы, лежащей на животе, то, если бы она захотела встать, снять одежды на берегу и окунуть в воду кончик ноги, как античная нимфа, она не произвела бы того впечатления рельефности, как Венера на выставке в Мон-Плезир. Никакие формы не выступают под платьем. Г-н Курбе все израсходовал за один раз. И все же есть в этой нарочито гротесковой картине великолепные по цвету куски, настоящее чудо, как вышитая шаль. На вульгарном лице второй спящей чувствуется биение жизни и легкая испарина сна. Руки, шея, щека первой девицы очень верны по тону, они так тонко и крепко написаны, что редко можно встретить у других».
Эдуард Мане — французский художник, один из родоначальников импрессионизма.
Сад Тюильри в самом центре Парижа — излюбленное место отдыха горожан в XIX веке. Десятки, сотни свидетельств этому содержатся в произведениях литературы, живописи и музыки. Как Садовое кольцо в Москве когда-то действительно являлось садовым, так и Тюильри был садом (сейчас это скорее сквер). Можно понять, почему это место было столь привлекательным, особенно для прогулок с детьми, которые у Мане изображены на переднем плане. Вспоминается пьеса М. Мусоргского «Тюильрийский сад» («Ссора детей после игры») из цикла «Картинки с выставки», возможно, лучший музыкальный образ Тюильри. Художник в названии картины прямо указывает на то, что в нем звучит музыка: видимое воодушевление толпы — ее следствие. Среди персонажей Мане изобразил себя и свое семейство, а также Ш. Бодлера, Т. Готье, Ж. Оффенбаха.
Это произведение — первая большая работа художника, отображающая современную городскую жизнь. Он купался в этой атмосфере, делал зарисовки, уже вынашивая план большого полотна, показывал их друзьям, встречая одобрение и восторги. Наконец оно было написано. И каков эффект? Салон его отверг. Даже друзья не поняли, что же хотел изобразить художник. На защиту встал молодой Эмиль Золя. Он заявил, что «когда-нибудь поймут, наконец, какое место Эдуард Мане занимает в той переходной эпохе, которую переживает сейчас французская школа живописи. Он останется в ней как характерное и наиболее индивидуальное явление». Позже Золя напишет роман «Творчество», прототипом героя которого станет Мане.
Пьер Огюст Ренуар — французский живописец, график и скульптор, один из представителей импрессионизма.
…Шумная многолюдная парижская улица. Дождь. Множество зонтиков. Оригинальная мысль: передать суету, сутолоку и, как всегда у Ренуара, французские и даже чисто парижские очарование и шарм (мастер далек от психологизма) через скопление и толкотню… зонтиков. Художника занимает идея запечатлеть краткий миг, сиюминутное событие. Для этого, кажется, ничего не нужно — ни выстраивать сцену, ни заботиться о действиях и взаимодействиях персонажей. Нужно лишь ухватить момент. Картина воплощает идеал устремлений двух искусств — живописи и фотографии: от первой — одухотворенность восприятия, от последней — «моментальность» (художник даже отсекает фигуры по краям, как бывает на фотоснимках).
Но при всей «моментальности» события само полотно было написано не одномоментно (судя по дате создания). Ренуар обращался к нему дважды на протяжении своей карьеры. Начал его, будучи «чистым» импрессионистом, но вскоре стал испытывать разочарование в этом стиле. На живописца оказало сильное влияние впечатление от путешествия в Италию, в результате чего он обратился к более старым художественным методам, в частности к искусству Ж. О. Энгра, в картинах появился отчетливый контур фигур. Вернувшись через несколько лет к этой работе, Ренуар переписал фигуру слева.
Быстрые перемены, происходившие во французской моде, позволили исследователям датировать картину — второе обращение мастера к ней произошло в 1886.