Лондонцы

— Не волнуйтесь! Он ничего не узнает. Но вам следует об этом помнить, тем более что мы решили почаще встречаться.

Он открыл дверцу и вышел из машины.

— Все дело в том, — продолжал он, обойдя автомобиль и помогая Кейт выйти, — что мой отец погиб во Фландрии в одном из последних боев минувшей войны. Он был единственным ребенком, и дедушка так и не оправился от удара. Он до сих пор не может спокойно произнести слово «немец».

— Значит, он не позволит вам встречаться со мной, — дрогнувшим голосом сказала Кейт.

Тоби взял ее под руку и повел к одному из свободных деревянных столов напротив паба.

— Рано или поздно ему придется с этим смириться, но на это потребуется время, — уверенно произнес он, когда они сели. — А время у нас есть. Что будете пить?

— Шанди, пожалуйста.

Тоби столь очевидно не волновало ее немецкое происхождение и он настолько верил в перемену мнения деда, что опасения, охватившие поначалу Кейт, начали постепенно рассеиваться. В конце концов, рассудила она, теперь многие стали предвзято относиться к немцам. Но их тоже следует понять, ведь в Германии действительно происходит нечто ужасное.

Тоби пошел в бар за напитками, а Кейт осталась сидеть за столом. В отношении Харви-старшего к Германии и немцам не было ничего особенного, и оно вряд ли скажется на ней, секретарше мистера Маффа, — уж слишком незначительна эта должность, чтобы глава компании обратил внимание на ее немецкую фамилию. Что же касается их с Тоби дружбы, то до нее вообще не должно быть никому дела.

В Лондоне стояло бабье лето, и даже в седьмом часу вечера в начале октября все еще было тепло. На пруду возле «Принцессы Уэльской» играла детвора: одни ребята запускали по воде игрушечную флотилию, другие пытались потопить ее палками и камнями. Среди шалунов Кейт заметила Билли Ломэкса, племянника Керри. Этот восьмилетний сорванец был заводилой тех, кто с азартом бомбардировал все, что еще держалось на плаву.

Вернулся Тоби с двумя бокалами.

— Всякий раз, когда я застаю вас врасплох, мне кажется, что вы обдумываете теорию относительности или решаете глобальные проблемы. О чем задумались теперь?

— Так, ни о чем конкретном! — беззаботно воскликнула она. — Наблюдаю за детьми. Вон тот мальчуган в рваных шортах и сапожках — племянник моей подруги.

— Ну и жуткий у него видок! — беззлобно заметил Тоби. — А у вас есть племянники и племянницы?

— Нет, — сделав глоток шанди, с сожалением покачала головой Кейт. — У меня из родственников только папа.

— А у меня — дедушка, — бодро заявил Тоби. — Вот видите, мы о вами и в этом отношении, оказывается, похожи.

Со стороны пустоши показалась знакомая крупная фигура в сопровождении немецкой овчарки. У Кейт сердце ушло в пятки: к пабу шаркающей походкой приближался Чарли.

— Кажется, кто-то пытается привлечь ваше внимание, — сказал Тоби, когда собака рванула через дорогу к бару, а Чарли ускорил шаг и помахал им рукой.

Кейт был чужд снобизм, но сейчас ей не хотелось, чтобы Чарли стал первым из соседей, которого ей придется представить Тоби. В широких штанах, подпоясанных потертым кожаным ремнем, в рубахе без воротничка и с двухдневной щетиной на подбородке, Чарли не производил впечатления приличного господина.

Овчарка подбежала к Кейт и положила лапы ей на колени.

— Это моя соседка, — упавшим голосом пролепетала девушка. — Извините, — на всякий случай добавила она.

— Не нужно извиняться. — Тоби отодвинул бокалы подальше от хвоста Куини. — Она не опасна? Все-таки немецкая овчарка — это не комнатный мопс.

— Для знакомых она совершенно безопасна, — успокоила Кейт, но все же приказала: — Лежать, Куини! Вот так, хорошая собачка!

Овчарка, продолжая вилять хвостом, выполнила команду, но, едва лишь к столу подошел ее хозяин, стала пристально следить за Тоби.

— Не ожидал увидеть тебя в таком месте, мой цветочек! — сказал Чарли. Овчарка тем временем обнюхала щиколотки Тоби и позволила ему почесать себя за ухом. — Отец в курсе, что ты стала выпивать?

— Я не выпиваю. Это слабенькое шанди, не более того, — возразила Кейт, сомневаясь, что Тоби еще когда-нибудь пригласит ее на прогулку.

— А я собираюсь выпить пинту доброго пива, — осклабился Чарли, предвкушая скорое наслаждение. — Пожалуйста, пригляди за Куини: хозяйка паба ворчит, когда она заходит в зал: однажды малышка наделала там лужу.

Кейт готова была провалиться сквозь землю.

— Ничего страшного, — успокоил Тоби, заметив, что она смущена. — Простецкий разговор еще никому не принес вреда.

Куини спокойно улеглась у его ног. Кейт молила Бога, чтобы Чарли сел подальше от них. Но мольбы ее были напрасны: он вернулся к их столику, держа в каждой руке по кружке и зажав пустую миску под мышкой.

— У меня уже есть что выпить, — сказал Тоби.

— Вот и прекрасно, и очень даже хорошо, потому что вторая кружка предназначена Куини, — добродушно пробурчал Чарли, наливая в миску пиво. — Раньше она лакала из кружки, но Гарриетта сказала, что это негигиенично. И я стал брать у хозяина бара специальную миску.

— Гарриетта? Может быть, Хетти? — удивленно переспросила Кейт, думая, что он подразумевает свекровь Керри.