Лонжа

Кемпинга в Маконе тоже не нашлось, и «Вспышку» временно пристроили за рекой, в Сен-Лоране. Отсюда открывался прекрасный вид на все тот же мост, ночевать же в этом месте никак не хотелось. Река, песчаный пляж – и дома в сотне метров. Даже костра не зажжешь.

Выход предложил Жорж Бонис. Раскрыв карту, поводил пальцем и уверенно указал на проселочную дорогу, ведущую от шоссе к маленькому кружку с надписью «Шоффай». Что это такое, он и сам не знал, однако резонно предположил, что в этакой глуши можно спокойно выспаться. Что-то в его тоне показалось странным, но девушка решила не спорить. Шоффай так Шоффай!

* * *

– Интересно, зачем Жорж нас сюда завез? – как бы между прочим поинтересовался красавчик, допивая чай. В кемпере их было двое, усач отправился прямиком в ночь, как он выразился, перекурить и осмотреться.

Что именно можно увидеть в этих местах, Мод даже не представляла. Глушь действительно оказалась глушью. С шоссе свернули уже на закате. Дорога вилась среди полей, затем миновали небольшую рощицу и остановились на берегу маленькой речушки. Никакого Шоффая, чистое поле, ни домика, ни сарая. Тут-то Мод и задумалась, представив себя на месте шофера. Почему именно здесь? Заночевать можно и перед рощей, тем более последние километры пришлось ехать в полной темноте, включив фары дальнего света.

– Не у одного тебя есть тайны, – решила она. – Пистолет можешь не доставать, я Жоржу верю.

– А мне? – все так же, словно невзначай, уронил черноволосый.

Эксперт Шапталь поняла: спрошено не зря. Оглянулась для верности, поглядела на входную дверцу…

– Тебя я, Арман, не понимаю. Слишком ты разный. То жиголо, то наследный принц. Мне епископ в Монсальвате намекнул, что моя доля – по доске пешкой ходить. Вот я и думаю, кто за доской сидит?

– Это ты из-за Оршич, – Кампо сжал тонкие губы и еле заметно поморщился. – Ладно, расскажу, как есть. Мне она действительно очень понравилась. Замечательная девушка! И насчет женитьбы я не шутил, не тот случай. В чем моя выгода?

Тоже оглянулся – и перешел на шепот:

– Вероника Оршич связана с Германским сопротивлением. Это сейчас самая сильная подпольная организация в Рейхе. Мне нужно с ним договориться, но лучше – стать там своим. Мужу Оршич поверят больше, чем просто человеку со стороны. Это война, Мод, иногда приходится забывать о щепетильности. Тем более, я действительно мог бы ей помочь в суде. Ты бы на моем месте отказалась?

Эксперт Шапталь вспомнила разговор с господином министром. «Состав трибунала оценил бы данный поступок, как не слишком удачную уловку. Шансов подсудимой бы это точно не прибавило».

Тогда она поверила. Сейчас верила Арману. Хотела верить. В конце концов, в Монсальват они попали по ее вине.

Думала так и сказать. Не успела. Входная дверца с легким стуком отворилась…

– А не прогуляться ли нам? – вопросил Жорж Бонис, возникая из густой тьмы.

6

– Р-равняйсь! – выдохнул он, стараясь, чтобы получилось не хуже, чем у герра обер-фельдфебеля. – Смир-р-рно, дезер-ртиры!

Восемь человек, восемь карабинов. Кто-то успел разжиться патронами. Поделили честно – по обойме на каждого. Он – девятый, «Суоми» с пустым магазином и шведский «Наган» у пояса. Пять патронов в барабане, пачка в запасе.

– Вольно!

Командовать построение Лонжа не собирался, но подчиненные настояли. На войне – как на войне. Из десятка вызвавшихся уцелели семеро, еще один пристал в последний момент. Почти все «красные», клички – сплошная география. Дезертир Потсдам, дезертир Нюрнберг, дезертир Пфальц… На правом фланге – дезертир Митте. Куда же без него?

Девять немцев, трое поляков. Те не мешают, в сторону отошли, к самому краю поляны. Не враги, но и не союзники. Враги врагов… Сержант Агнешка старшая, при ней два крепких парня, белокурый и чернявый. Немцы в «рогативках», поляки в русских пилотках. У тех и у других ни погон, ни кокард.

Лонжа понимал, что от него ждут каких-то слов, но ничего в голову не лезло. Поздравить? Помянуть тех, кто не дожил? Напомнить о бараках Губертсгофа? Незачем, все и так понятно без всяких речей. Выручил, как всегда, устав. Пункты боевого приказа одинаковы во всех армиях.

– Докладываю обстановку. Мы находимся в двадцати километрах восточнее государственной границы СССР и Польши. С нами – разведывательная группа Войска Польского. Противник…

Он замолчал на малый миг, вновь увидев утонувшую в ночной мгле тропинку. О бое ему уже успели рассказать. Даже если срезать цифры вдвое, положили они многих, включая всех взводных. Но герр гауптман уцелел, видели его, живехонького.

– …Находится южнее приблизительно в пяти километрах. Сегодня на рассвете они должны были атаковать советскую заставу с целью ее уничтожения и последующего обстрела польской территории. Русских успели предупредить, но больше ничего нам пока не известно. Части Красной армии рядом, в нескольких километрах. Польская разведывательная группа в ближайшие часы будет выдвигаться к границе, чтобы с темнотой ее форсировать. Нас обещали взять с собой. Что будет с нами в Польше, не знаю. Все! Остальное решать вам. Я, как старший, свое мнение выскажу последним.