Лонжа

Небольшой полутемный зал, обшитые гладким деревом стены, под ногами – мягкий ворс ковров, желтые лампочки под потолком. Двери, тоже деревянные, по одной на стену.

– Нам налево.

И снова коридор в неярком желтом свете. Шли недолго, шагов через двадцать открылся широкий холл. Лампы исчезли, но стало заметно светлее. Желтый цвет сменился белым.

– Смотрите, дочь моя!

Вместо одной из стен – огромное окно-иллюминатор. Черный простор в ослепительном белом огне.

Звезды.

Небо.

4

Грузовики прибыли перед рассветом, в самый сладкий сон, и стали на противоположной стороне лагеря, за палатками тыловиков, обычные армейские «Opel Blitz» с серо-зелеными тентами. Автомобили появлялись и исчезали каждый день, поэтому никто на них не взглянул. Новый день начинался привычной суетой, пробежка, гимнастика, завтрак за деревянными столами. Не удивились и легковушке, на которой приехали два офицера – герр гауптман при монокле и стеке и некто незнакомый, чином повыше, постарше годами. Оберст-лейтенант… Начальство тоже навещало регулярно, но с «ублюдками» не общалось.

Время было строиться, чтобы идти на очередную «тактику», и все предвкушали который уже по счету жаркий день, безжалостное белое солнце и спасительный тенистый полог леса. На последнем занятии незнакомый майор обучал их основам маскировки. По сравнению с марш-броском с полной выкладкой это казалось праздником. Но сегодня «тактика», значит снова бежать, изредка переходя на быстрый шаг, подхватывать теряющих силы товарищей и проклинать нелепые муляжи-деревяшки за спиной.

– Ста-а-ановись!

Перекличка, легкие нагоняи за незастегнутую пуговицу и неподтянутый ремень. Появился и пропал Столб, на этот раз не удостоивший роту даже рычанием, взводные начали поглядывать на часы, но ничего не происходило. И только тогда потихоньку начало складываться: грузовики, герр гауптман, незнакомое начальство…

– Камрады, а это за нами!

Лонжа стоял на привычном месте, четвертый с левого фланга, и смотрел вперед, на близкий и недоступный лес. Всего за несколько минут можно добежать, укрыться за деревьями, найти знакомую тропу. Но поляна давно пуста, никто не ждет, не подстерегает, чтобы свалить подсечкой на старую прошлогоднюю листву.

Well, Juliet, I will lie with thee to-night.
Let’s see for means. O mischief, thou art swift
To enter in the thoughts of desperate men![39]

Много раз представлялось невозможное: гефрайтер Евангелина Энглерт, та, что не ходит в разведку безоружной, каким-то невероятным чудом вновь пересекает его путь. Было радостно и одновременно очень горько. Пути у них – разные, с собой девушку не взять. Хотя бы потому, что его разведка во много раз опаснее и безнадежнее.

Come, cordial and not poison, go with me
To Juliet’s grave; for there must I use thee[40]

.

У несчастного Ромео все-таки имелся выбор. У дезертира Лонжи – нет. Свой яд он уже принял.

– Внимание! Внимание!..

Герр гауптман возник внезапно, словно соткавшись из горячего недвижного воздуха. Июньское солнце блеснуло в стеклышке монокля.

– Объявляю порядок дальнейших действий. Рота повзводно отправляется для получения сухого пайка. Все, что вам дадут, должно быть уложено в ранцы. Прикасаться к сухому пайку без особого приказа запрещено. Каждому следует набрать полную флягу воды, кроме того командиры взводов получат по две пустые канистры. Воду расходовать крайне экономно…

И только тогда по рядам прокатился легкий, едва уловимый шепот.

Поняли!

* * *

Обер-фельдфебель нашел его возле одного из грузовиков. Взвод выстроен, небогатое имущество погружено, но команды еще не было. Ждали, некоторые даже решились закурить. Когда появился Столб, никто не повернул головы. Был Столб, да весь вышел. В Трансильвании своих столбов хватает.

– Лонжа! Ко мне!..

Подошел, но обычным шагом, не строевым. И докладывать согласно уставу не стал. Приложил руку к пилотке.

– Здравствуйте!

Герр обер-фельдфебель невозмутимо кивнул, словно не ожидая иного.

– Соблюдаем тр-р-радицию? Рекр-р-рут, сданный не в свой ср-р-рок, обязан кур-р-ражиться. Не возр-р-ражаю. Пр-р-режнее начальство начинаешь ценить лишь после встр-р-речи с новым. Если, конечно, останется вр-р-ремя…

Помолчал и добавил без всякого «р-р-р»:

– Мой вам совет, Лонжа. Не убегайте, а постарайтесь попасть в другую часть. Где фронт, там бестолковщина, может получиться. И держитесь всегда в середине.

Он ответил честно – лгать отчаянно не хотелось:

– Спасибо! Только не выйдет, чтобы в середине.

Лонжа ждал, что ему возразят, но гора промолчала.

* * *