Look at me (СИ)

Вокруг снуются люди, словно мелкие букашки. Бегают туда-сюда, выполняя глупую работу и нелепые поручения. Выполняют свою роль в чужой игре, повинуются правилам и не задумываются над ними, но, что главное, продолжают существовать. Не жить, а выживать в этой драме, пьесе с бесконечными действиями, в до скрипа на зубах настоящей трагикомедии. Наша жизнь – театр, и кто-то – актер, а кто-то – всего лишь декорация для будущих артистов. А люди все продолжают бегать в суматохе, спасаясь от гнева руководства и от самих себя.

Эуфимия Бряк находилась посреди этого хаоса и еще была способна наблюдать и оценивать. Вот девочка-дизайнер. И у нее слишком яркая одежда для той, которая хочет показаться обычной. Да и в прошлом году она была чуть ли не самой ярой поклонницей Цинны, а сейчас гневно мечет молнии в сторону павшего идола. Люди – забавные существа. Если сменится попутный ветер – всех богов выкинут за борт. В крайнем случае – сожгут.

Визажисты сменяли друг друга, но Эффи каждому говорила одни и те же четкие указания: «меньше красок, больше естественности». И все они уходили с непониманием, перешептываясь за ее спиной. И вязкие слова оседали на плечи, лживыми буквами сползая вниз. Диве было все равно, что о ней подумают. Прошло то время, когда ее волновала каждая реплика, даже брошенная невзначай. Теперь ее мнение заботит окружающих, и капитолийка, убрав с лица улыбку, помнит об этом. Теперь ее серьезное выражение лица волнует эту пеструю массу. И в этот раз они должны гадать, что думает женщина. Прошло то время, когда она льстила бессмертным спонсорам и пыталась задобрить их омерзительно слащавыми улыбками. Настал ее черед наслаждаться этим отвратительным фарсом. Так играйте же, занавес поднят.

- Мисс Бряк, - ассистентка появляется неожиданно, - ваш выход через пять минут.

Ей не нужны были помощники, Эффи и так прекрасно все помнила, но статус обязывает иметь более-менее сообразительную пташку. В такое время нужны дополнительные глаза и лишние уши тоже не помешают. И Лайлин справлялась идеально с поставленными заданиями: она была практически незаметной, тенью в толпе, бесшумным гостем на вечеринке и имела достаточное количество ума и опыта, чтобы быть в состоянии построить верные предположения. У нее короткие волосы леопардовой расцветки: черные с золотистыми пятнами. Нарисованные угольным карандашом брови, пронзительные шоколадные глаза, и Дива совсем ей не доверяет. Это – Капитолий, и здесь каждый сам за себя. Вчерашний друг воткнет тебе знамя Панема промеж лопаток, если только ты оступишься с праведной тропы. И Лайлин без раздумий сделает так, увидев хоть долю сомнений в лице начальницы. Ничего личного, просто так заведено в этой стране: подставлять ближнего ради своего блага.

Но главное – Бряк это знает. И держится так, будто бы является истинным ребенком Панема, а не жалким существом, выношенным суррогатной матерью сомнений. Ведь рождаются от такого родителя непокорность и воинственность, два брата-близнеца с разными ликами. И они противостоят армии Истинных Детей, проповедующих мир и светлое будущее. Сопротивление это и породило вечность. Оно никогда не завершится победой или поражением и будет длиться, пока существует мир.

Женщина встает с кресла и бросает последний взгляд в зеркало. Непривычные светлые волосы идеально уложены и завиты на концах. Сделан легкий акцент на глазах и скулах, на губах – натурального цвета помада. А во взгляде – непоколебимая уверенность. Что удивительно – уверенность во всем. В то, что лживо пропагандирует государство, в то, что говорят люди вокруг, и в то, что она сама скажет через пару минут.

Ее не сломать больше. Эффи Бряк прошла через несколько кругов Ада и вернулась в реальный мир, чтобы заживлять раны. Ей содрали кожу, вывернули наружу внутренности и сняли скальп, но Дива выстояла. Она смогла перебороть в себе страх и победить слепую веру. И Дьявол лично выжег ей самое драгоценное, самое настоящее, что у нее было. То, что отличало ее от наигранной личины капитолийцев. То самое, что делало ее ближе к обычным людям. Именно то, что искрилось в ней, – надежда. Светлое чувство, зажигающее улыбку. Оно порождало наивность, но привлекало к себе простых смертных, словно бабочек на яркий огонек. И Эффи долго держалась своих устоев. Кричала, стискивала зубы, сжимала кулаки, но терпела и знала, что однажды все будет хорошо. Улыбалась в ответ на усмешки, не видела кинжалов за спинами и яда в бокалах. Продолжала нелепо лепетать про лучшее и убеждать каждый день саму себя в правдивости собственных мыслей.

Люцифер поставил ей крест на груди, а Бряк продала душу в обмен на выживание и продвижение вверх по карьерной лестнице. Сноу был доволен увиденным.