Лопе Де Агирре, князь свободы

ХОР СТАРЫХ ТОРГОВЦЕВ. Тщетно алькальд Франсиско Эскивель оставит сотни лиг между собою и идущим за ним по следу призраком Лопе де Агирре. Тщетно будет прятаться он в старом монастыре в Сиудад-де-лос-Рейес, под покровительством монахов-доминиканцев и святого инквизитора, ибо ночами он будет слышать шаги Лопе де Агирре на соседних улицах, в тусклом свете масляного фонаря ему будет мерещиться за углом щуплая фигура этого посланника ада. Тщетно станет он скрываться в Кахамарке в обществе надежной и верной супруги своей Росарио Эскивель, ибо однажды воскресным утром там окажется Лопе де Агирре, во время службы в церкви Непорочного зачатия, коленопреклоненный у главного алтаря, будет он притворно бить себя в грудь, притворно изображать взглядом муку, будто страждет он от ран, что покрывают тело распятого Христа. Тщетно алькальд будет взбираться вверх триста лиг до самого Кито, мрачного и сурового города, населенного людьми скрытными и невеселыми, где есть епископ и капитул, тщетно, ибо Лопе де Агирре будет таиться там в полутьме дверей и подъездов, выступать вдруг из-за питьевых фонтанчиков, нечесаный и босой — точь-в-точь бродяга-юродивый.

ХОР ЖЕНЩИН ГОРОДА ПОТОСИ. О непреклонный мститель! Протекли три года и четыре месяца, а охота не прекращалась ни на миг. И одним сентябрьским днем алькальд Франсиско Эскивель принял решение вернуться в Испанию, чтобы воды и небеса моря-океана пролегли между его жизнью и гневом Лопе де Агирре. И вот супруги в порту Кальяо, вот уже подняты на палубу их кофры, и тут Росарио Эскивель различает на фок-мачте старого матроса, который если не сам Лопе де Агирре, то так похож на него, что благоразумнее вернуться на берег. Конечно, это не был Лопе де Агирре, но слишком был похож на него. ХОР СТАРЫХ ТОРГОВЦЕВ. Протекли три года и четыре месяца, тысяча двести дней и ночей, а алькальд Франсиско Эскивель не вкусил ни крупицы отдохновения, не испил ни капли покоя. И вот он снова приближается к Потоси, сторожкий и подозрительный, как олень.

(Входят Франсиско Эскивелъ и Росарио Эскивель.)

ФРАНСИСКО ЭСКИВЕЛЬ. Не глупо ли называть жизнью эту агонию, когда не знаешь, не станет ли нынешний день днем нашей смерти? По пятам за мной крадется кровожадный тигр, по ночам рука Лопе де Агирре точит кинжал, а воля подстрекает вонзить его в мою грудь. Во всякой тени может скрываться засада, из-за любой двери может появиться его рука, в каждом кушанье может оказаться яд, засыпая, я могу не проснуться.

РОСАРИО ЭСКИВЕЛЬ. На всей земле не найдется для нас крова, потому что бросаем все, едва его тень проступает на стене, и не найдется клочка земли, чтобы обработать, огня, чтобы зажечь, птиц, чтобы слушать их пение, ибо все становится ненужным, как только в ухо дохнет шепотом: «Лопе де Агирре здесь. Лопе де Агирре пришел».

ФРАНСИСКО ЭСКИВЕЛЬ. Легче встретить смерть лицом к лицу, чем, ожидая ее, умирать каждый день. Отправимся в Куско, жена, там, у подножия гор, решится моя судьба. В Куско Лопе де Агирре пустил корни, там он построил дом, в Куско живут и ожидают его жена и дочь. Может статься, его дом, его жена или дочь сумеют остановить руку, занесенную на жизнь человеческую, ибо, убив, он станет преступником и потеряет их. Отправимся в Куско, жена, там моя шпага скрестится с его шпагой и сбудется то, что предначертал господь.

РОСАРИО ЭСКИВЕЛЬ. В Куско тебя ожидает покой или смерть! Пойдем же туда!

(Франсиско Эскивелъ и Росарио Эскивелъ выходят. Над стенами города занимается заря.)

ХОР СТАРЫХ ТОРГОВЦЕВ. Едва лучи солнца покидают бездну и встают над горизонтом, дабы дать нам свет, с черных небес нисходит трагедия, чтобы накрыть нас своим темным крылом. Лопе де Агирре, шедший по следу Франсиско Эскивеля через луга и горы, исполненный все той же ярости, отправился за ним и в Куско. В Куско, под защитою величественных гор, под покровительством тысячелетних камней, на попечении странноприимных храмов, Лопе де Агирре в своей мести не остановится на полпути.

ХОР ЖЕНЩИН ГОРОДА ПОТОСИ. Гнев святого Михаила-архангела торопит его шаг, зажигает его взгляд, закаляет его сталь. Лопе де Агирре чует, как за спиной его вырастают крылья святого Михаила-архангела, как тело его наливается силой снятого Михаила-архангела, и эта сила побуждает его: убей.

ХОР СТАРЫХ ТОРГОВЦЕВ. Лопе де Агирре без колебания ступает на самые опасные дороги, ведущие в Куско, босой взбирается на самые высокие скалы, мостом нависшие над рекой Апуримак, карабкается по обрывистым тропам инков, переваливает через мрачные хребты Аймараес и добирается до Куско со сбитыми в кровь ногами и разъяренным сердцем.

ХОР ЖЕНЩИН ГОРОДА ПОТОСИ. Горе нам! Гнев святого Михаила-архангела движет его рукой.

(Входит вестник.)