Лорд 3

То, что я закрыл трактир для посещения, очень заинтересовало московских гостей. Ведь запрет касался только их, мои подручные же свободно ходили туда-сюда. Озеров попытался перейти от увещеваний и речей в духе «так между друзьями-компаньонами-соратниками не принято» к небольшому давлению и намёкам с тенью угроз. Ещё и монголке дал приказ меня соблазнить и вытянуть в постели информацию, о чём я узнал ещё раньше. В ответ я прямым текстом напомнил об их гостевом статусе и предложил переселиться во второй лагерь, раз в этом их что-то не устраивает.

Да, я понимал, что такое поведение ошибочно, но драконы их подери, я уже устал вести себя, как просящий и недостойный! Я маг! Маг, чтоб их души при жизни демоны жрали! Обладающий уже немалой силой и безграничным могуществом в будущем. А тут какие-то простаки решили об меня ноги вытирать.

Усталость, нервотрёпка, горячность молодости и многие другие факторы сложились в одно целое, что чуть не подтолкнуло меня совершить ошибку. Я почти собрался отправить Озерова с его отрядом обратно в Москву, посчитав, что такие союзники мне не нужны. Мало того, даже просчитал возможность дождаться момента, когда СССР понесет ещё большие территориальные потери и тогда, воспользовавшись ослаблением обоих противников, захватить кусок территории Белоруссии, оккупированный Германией. Такое сплошь и рядом происходило в моём мире и просто обязано происходить в этом, такова суть политики и человеческой (ну, или иных разумных) природы. В конце концов, уже скоро я получу дополнительный поток природной маны, сумею построить ряд важных зданий и придумал, как решить проблему с ресурсами. Плюс, я могу нанимать людей и остальных разумных для перерождения в Очаге и создания личной армии. И всё это независимо от местных человеческих ресурсов. Дайте мне пару лет, и я легко поставлю на колени хоть Германию, хоть СССР. А если действовать подло, засылая убийц с амулетами к лидерам стран и важным чиновникам, покупая продажных сановников, убивая неугодных и проталкивая на их место своих, присягнувших мне на крови, то и года будет много для победы.

К счастью, перед ультиматумом я решил пообщаться с соратниками. Как раз удачно появился в лагере Тишин, которого я недавно вновь приставил к штабсинтенданту в Минске.

— Рано нам сориться с местной властью, Киррлис, — сказал бывший белогвардеец, выслушав меня. — Даже сражаясь с немцами, Советы ещё могут и нас размазать в кашу. Просто ради того, чтобы наши возможности не попали в руки гитлеровцев. Этот большевик Озеров легко посчитает, что ты получил выгодное предложение от Германии, потому и повёл себя так.

— Хм, — хмыкнул я. — Ладно, пусть дальше суют свой нос в мои дела, раз так получается.

— А можно мне волосы выдрать этой журналистке липовой? — вдруг произнесла Мария. — Чтобы не совала свой толстый нос туда, куда не просят.

В ответ Семянчиков и Прохор заржали как жеребцы, при этом искоса посматривая на меня.

— Нельзя, — давя смех, отрицательно покачал я головой. — Она гость всё-таки и пока серьёзно не нарушила ни одно из правил.

Та что-то сердито проворчала под нос, но спорить дальше и настаивать на своём не стала.

Глава 4

Крестьянская семья оказалась отличным приобретением во всех смыслах. Да, они были неграмотными, очень многого не знали и не понимали, но старались учиться и всячески демонстрировали свою верность. Все восемь членов семейства согласились дать мне клятву. Присяга прошла без проблем. А вот с братьями прошло не всё так гладко. Старший и средний легко и искренне поклялись мне на своей крови в верности. А вот присягу младшего магия не приняла. Тот хотел приключений, но не хотел за них расплачиваться. Как-то так можно описать суть взгляда паренька на окружающий мир. Из-за этого он и клялся неискренне, не считая должным стать моим рабом. Именно так он сказал, когда я устроил ему допрос под ментальными чарами. В остальном он оказался вполне неплохим человеком, который будет полезен где-нибудь на незначительной должности. Возможно, такая, так сказать, инфантильность родилась в следствие гиперопеки старших братьев, которые стремились отдать младшему лучшее и прикрыть его от неприятностей настоящей жизни.

— Было у отца три сына. Старший умный был детина, средник был и так, и сяк, младший вовсе был дурак, — по-своему прокомментировал Прохор этот момент. — И чё теперь с ним делать?

— Братья присмотрят, может, однажды он возьмётся за ум, — ответил я ему.

— Мы присмотрим, — заверил меня старший. — Он ещё молодой просто.

Тот, о ком шла речь, стоял сейчас рядом, ни жив, ни мёртв. Позже во время допроса он сказал, что боялся попасть на плаху, так как оказался бесполезен Лорду, тому, о ком в его мире ходят жуткие истории.