Лорд 4

Орудие выглядело как двухдюймовая труба с тонкими стенками (тонкими, по сравнению со стандартными артиллерийскими орудиями), длиной в полтора метра или около того. С большим раструбом с одного конца, соединённым с основной частью ствола запорным механизмом на петле. На сопле и ближе к дульному срезу имелись Г-образные скобы, вероятно рукоятки для переноски силами двух человек. Недалеко от середины, с небольшим смещением к раструбу, под стволом располагалась пистолетная рукоятка со спусковым крючком. Также примерно в центре трубы находилось крепление под оптический прицел. Похожую планку я видел на снайперских винтовках. Толька эта слегка поднималась над стволом и также слегка была сдвинута влево для удобства стрелка. Рядом на столе лежал собственно сам прицел. Внешним видом он отличался от обычных земных, что советских, что немецких. Имел прямоугольную форму с резиновым ребристым наглазником. Ещё на столе находилась массивная металлическая тренога, явно станок-лафет для приведения в боевое положение неведомой артиллерийской установки. Тут же стоял небольшой плоский ящик, выкрашенный в светло-серый цвет с замками-защёлками.

Антон перенёс детали орудия на стрелковую позицию, где ловко его собрал. Из ящика достал снаряд, которых там лежало пять штук. По внешнему виду они слегка отличались от обычных, применяемых к стандартным пушкам. Гильзы у них как таковой не имелось. Вместо неё к снаряду пристёгивались несколько зарядов на основе драйза. Основной — самый крупный, почти в половину моей руки, и два-три дополнительных, длиной по семь сантиметров.

— Здесь простая болванка с песком, имитирующим вес основного заряда, — показал мне снаряд Чирков. — Пока что смогли сделать два типа: противопехотную осколочно-фугасную гранату и кумулятивный снаряд против бронетехники противника. Кстати, — в его голосе появились хвастливые нотки, — наш бронепрожигной снаряд вместе со стволом без нарезов действует крайне эффективно. Уже сейчас он способен поражать цель с толщиной брони триста миллиметров! Всё благодаря особой смеси из драйза и тому, что снаряд не закручивается нарезами ствола.

— А дистанция? — поинтересовался я у инженера.

— Наиболее эффективная в пределах двухсот или двухсот пятидесяти метров. К сожалению, в условиях высокогорья нам приходится прикладывать большие усилия для создания стандартных условий, в которых предстоит работать расчётам установки, — ответил тот. — Если увеличить калибр до, например, восьмидесяти пяти или девяноста миллиметров, то сможем получить дистанцию боя метров на семьсот.

— Не так и далеко, — покачал я головой.

— Очень даже далеко, — с жаром ответил тот, не согласившись со мной. — Это со стандартным зарядом. С увеличенным же сорокопятка-ДРО поражает цели на четыреста шагов. Правда, сильно загрязняется ствол и после уже десяти выстрелов его нужно чистить, а это долгая процедура.

— Сколько? — задал я очередной вопрос.

— Минут десять. Драйзовая копоть от пороха, применяемого в метательных зарядах, спекается и крепко сцепляется со стенками ствола. Нужно не просто шомполом тереть, но и смачивать специальной жидкостью, — развёл он руками, демонстрируя сожаление, что его детище не настолько совершенно, как ему хотелось, а затем торопливо добавил. — Но я уже работаю над новыми составами метательных зарядов. Они должны давать меньше копоти.

После этого он показал, как стреляет его изобретение. Чтобы зарядить, нужно было откинуть сопло в бок, вставить с казны снаряд в трубу, закрыть сопло и зафиксировать то. Затем мужчина встал на колено, наклонился и прижал лицо к наглазнику прицела, подкрутил «барашки» на лафете, на пару секунд замер и нажал на спуск. Звук выстрела по сравнению с тем же противотанковым орудием показался значительно слабее. Правда, по ушам всё равно «надавило» порядком. Из сопла вылетел клуб белесого дыма с языком пламени. Ещё одна пламенная струя рванула из среза ствола вслед за снарядом, который улетел к жестяной мишени, стоявшей примерно в сотне метрах от нас. Там он оставил ровную круглую дырку и застрял в стене из мешков с песком, расположившейся в десяти метрах за мишенью.

— Снаряд летит не очень быстро, нужно делать поправки при ветре или по движущейся мишени уже после сотни метров. Зато граната выкашивает осколками всё живое в радиусе пяти метров на ровной поверхности. Про кумулятив уже рассказывал. Ещё в планах спроектировать зажигательную гранату, которая будет создавать облако огня. Такая пригодится там, где полно естественных или искусственных защит. Ну там, камни, овраги… ямки всяческие с окопами и блиндажами. Пламя же протиснется всюду, в самую маленькую дырочку. И если не убьёт, то выведет солдат из строя ожогами. Ослепшие или с обожжёнными лёгкими и носоглотками — плохие бойцы.

— Ясно. Это единственный образец?

— Да.

— Сколько нужно времени, чтобы сделать ещё три пушки и штук пятьдесят снарядов?

Инженеры переглянулись между собой, Антон почесал макушку, приведя свою причёску в ещё более бесформенное состояние вида «воронье гнездо».