Лорд и королева

И когда они, поклявшись выполнить то, о чем их просили, покинули ее, она откинулась на подушки и вообразила его в роли лорда-протектора, кем был его отец. Она представила его во всей его мужественной красоте, его достоинство и силу, и еще она подумала: «Как же я смогу покинуть тот мир, в котором он останется? Ведь разве можно сравнить с чем-нибудь то счастье, которое он дарил своим присутствием?»

Нет, она не умрет! Жизнь так прекрасна, пока на ее голове крепко держится корона, которой она так долго домогалась, а рядом с ней верный лорд Роберт.

Ее здоровье пошло на поправку, и через несколько дней она вновь призвала к себе своих министров. Роберта Дадли следует немедленно ввести в члены тайного совета. Он больше не будет играть роль верной собачонки. Ему следует стать ее нежным и преданным другом, политиком, который всегда будет рядом с ней, чтобы дать ей совет, будет ее Глазами, ее спутником — так наградит она человека, который никогда не переставал надеяться стать ее мужем.

В благодушном настроении она простила двух польских братьев, позаботившись о том, чтобы их выслали из страны. Здоровье королевы улучшалось день ото дня, она решила устроить празднество, чтобы отметить свое выздоровление.

Елизавета была уже полностью здорова, когда до нее дошли плохие новости из Шотландии.

Эрцгерцог Карл, бывший долгое время претендентом на ее руку, обратил свой взор на другую королеву, и не на какую-нибудь, а на самую ненавистную соперницу королевы — Марию Шотландскую.

Королева послала за Сесилом и заявила, что оскорблена до глубины души и никогда не согласится на брак Марии с этим австрийским повесой.

Так как эрцгерцог до сих пор проявлял невероятное терпение, выдержку и благородство, то Сесил пожал плечами и написал императору письмо с просьбой, чтобы его сын вновь попытал счастья у королевы Англии. Между тем Елизавета написала Марии о том, что никогда не даст своего согласия на ее брак с эрцгерцогом, а так как потомки Марии могут наследовать корону Англии, то с ее стороны неблагоразумно выходить замуж без согласия английской королевы.

Однако ухаживания за королевой уже вошли в историю как всем известный фарс, и император написал Сесилу, что не намерен во второй раз подвергать своего сына унизительным оскорблениям. Такой ответ весьма озадачил Сесила. К тому же Эрик Шведский неожиданным образом сошел с брачной сцены, заключив романтический брак с красивой девушкой, продававшей орехи неподалеку от его дворца. Потрясенный ее изяществом и обаянием, он пренебрег всеми возражениями и женился на ней.

Королева смеялась от всего сердца, когда услышала об этом, хотя ее, как всегда, кольнуло известие о том, что она лишилась одного из своих поклонников. А теперь она теряет и эрцгерцога.

Королева должна выйти замуж, и, по мнению Сесила, если бы она теперь сочеталась браком с Дадли, то люди с готовностью поверили бы, что она не имела никакого отношения к отвратительным подозрениям по поводу смерти Эми.

Сесил решил, что возможно, если Мария станет женой эрцгерцога, Елизавета так сильно захочет выйти замуж, что последует примеру шотландской королевы. Но у Марии тоже были далеко идущие планы. Она так страстно желала короны для своего предполагаемого сына, что не имела ни малейшего желания оскорблять Елизавету.

В ответ на письмо-ультиматум Мария униженно написала королеве, что откажет эрцгерцогу, и очень ждет от своей дорогой сестрицы совета, который та соблаговолит дать ей по поводу брачных перспектив.

Таким образом, Елизавета начала подыскивать подходящего супруга для Марии Шотландской.

Много времени Елизавета проводила в беседах с шотландским послом сэром Джеймсом Мелвиллом. Она наслаждалась обществом этого человека, он был таким непохожим на остальных придворных, которые полагали, что их основная обязанность заключается в том, чтобы в словесной форме выражать любовь к своей королеве, и чем больше они в этом преуспеют, тем вероятнее добьются успеха при дворе. Конечно же, никто не выглядел так элегантно, не имел такой внушительной фигуры и неотразимого очарования и не мог так изящно высказать комплимент, как Роберт Дадли, но некоторые уже достигли больших успехов в этом искусстве и могли составить ему достойную конкуренцию.

Поэтому, осторожно плетя интриги против Марии, королева наслаждалась тем, что развлекала шотландского посла, который казался ей ужасно неотесанным. Она частенько усаживала его подле себя, ласково шлепала по щеке и забавлялась его реакцией на это. Ей нравилось шокировать его пышностью своих одеяний и изьявлениями любви своих поклонников, на которые она давала лукавые ответы. Елизавета нарочно заставляла музыкантов играть во время их бесед, потому как знала, что Мелвилл считал все чувственные наслаждения греховными. Она часто настаивала, чтобы он рассказывал о той женщине, которая все никак не выходила у нее из головы и по отношению к которой она чувствовала бешеную ревность.

— Говорят, что ваша госпожа — очень красива, господин Мелвилл.

— Да, это так.

— И вы так же восхищаетесь ею, как восхищаются остальные мужчины?