Лорд и своевольная модистка

Он опустился на колени между ее раздвинутых ног, посмотрел на нее, и она покраснела еще гуще, увидев в его глазах жар желания.

— Мне и самому ничего так не хочется, — сказал он, ложась на нее и приподнимаясь на локтях.

— Люби меня, — прошептала она, и он вошел в нее — постепенно, медленно, дюйм за дюймом.

— Всегда! — произнес он ей в самые губы. Она закинула ноги ему на плечи, чтобы он вошел поглубже. — Всегда!

И когда он подвел ее к пику наслаждения, то остался с ней, уводя ее все выше и выше; наконец, она вскрикнула, произнесла его имя, и он утратил всякое самообладание, забылся в ней, растворился в ее любви.

— Любимая! — сонно проговорил Маркус, протягивая руку и прижимая к себе Нелл. — Который час?

— Девять.

— Девять?! — Он резко сел и замигал в утреннем свете. — Ты не голодна?

— Нет. — Нелл покачала головой, тоже села и продолжила старательно вытягивать нитки из обрывка шелковой веревки и раскладывать их по цветам на белом ночном столике.

— Что ты делаешь?

Она повернулась к нему и улыбнулась. Волосы у него были взъерошены, подбородок зарос, а серые глаза ввалились — ведь спать им сегодня почти не довелось. Он очень красив, и он станет ее мужем!

— Мы создадим новую семью, — сказала она, надеясь, что сумеет объясниться и он ее поймет. — Возможно, когда-нибудь я разыщу Натана и Розалинду, но… — На миг перед ней мелькнуло лицо Натана, каким она видела его в последний раз, светящееся умом и скрывающее какую-то тайну. Мелькнуло и исчезло.

— Наша любовь залечит старые раны, — прошептал Марк, приподнимая ее волосы и целуя ее в ключицу.

«Да, он понимает…»

— Они такие красивые! — Нелл подняла яркие нитки, прилипшие к ее руке. Они как будто жили собственной жизнью. — Я вплету их в свою свадебную вуаль. Пусть будут цветы и сердечки, а не страдания и смерть.

— Ты способна создать красоту даже из ненависти и страха, — прошептал Марк, разворачивая ее к себе и целуя.

— Не помню, чтобы я когда-нибудь была так счастлива. — Шелковые нити выпали из ее рук, когда она прижала его к сердцу.

— Клянусь, — прошептал Марк, — если ты отдашь мне свое сердце, ты будешь повторять это каждый день своей жизни!

— Я тебе верю, — сказала Нелл. — Вручаю тебе свою жизнь, свое сердце и свою любовь. И пусть новое, хорошее предсказание распространится вплоть до детей наших детей!

— В таком случае, — Марк покрывал ее поцелуями, — пора нам завести первого из этих детей!

— О да! — прошептала Нелл, и это были ее последние членораздельные слова.