Лорд моей мечты

Глаза тёти Фрины разгорелись. Вслед за Годдом она тут же уселась за стол, пока тот доставал бумагу. Тем временем Росситер уже устроил Хмаля на чистой простыне и сноровисто обрабатывал рану.

– Триумф милосердия, – язвительно произнёс Патрис. – Уверены, что хотите сохранить ему жизнь?

– Так же, как и вы, – заметил лорд. – Вы ведь хотите знать, о скольких звёздах он знает и где они располагаются?

Патрис неохотно кивнул.

Лорд Таннис поманил меня к себе. Вместе с ним я опустилась рядом с Патрисом. Очень близко к нему.

– В эту минуту я не разделяю ваших целей, Патрис, – очень тихо сказал мой муж. – А вы не разделяете моих. Вы хотите лечить лучших – на ваш взгляд – представителей вашего мира, а я хочу сохранить свет для себя, своей жены и для многих других пар, потому что мы имеем право решать сами.

– Эти звёзды не принадлежат вам, – прошипел Патрис. – Вы же не идиот, Таннис! Вы понимаете, что, пока звезда будет разглаживать морщинки вашей жены, гениальный хирург останется слепым, учёный начнёт стареть и забывать всё, что делало его великим, а три талантливых врача не смогут прожить на год дольше?

Лорд Таннис вздохнул:

– Возможно. Но в ваши руки я судьбу своей звезды отдавать не стану. Вы слишком много себя в это вложили, Патрис. Вы хотите решать чужие судьбы, вас тянет к этой власти – и вы не остановитесь перед насилием. Вы сами это знаете.

Он улыбнулся с грустной иронией:

–- Кроме того… ум и хитрость человека, который решает судьбы лучших людей двух стран, должны быть безупречны. Вы же дали себя обмануть обычным одеколоном.

Голубые и зелёные глаза скрестились, как пара острейших рапир.

Наконец Патрис отвёл взгляд:

– Вы победили Хмаля там, где я проиграл, и спасли мне жизнь. Я вам должен. Поэтому я даю вам время.

– Время? – настороженно спросила я.

– Время, чтобы решить, – просто сказал Патрис. – Когда придёт пора подтверждать ваш отложенный брак, когда вы и Лиза определитесь, останетесь ли вы вместе на всю жизнь, я вернусь. И тогда наконец мы узнаем, сделаемся ли мы союзниками или врагами.

Он посмотрел мне в глаза.

– Вряд ли я когда-нибудь сделаю вас своей, Лиза, – тихо сказал он. – Но помните, что есть мужчина, который любит вас и восхищается вами… и очень, очень хочет уважать вас. Пожалуйста, дайте мне эту возможность. Сделайте мир лучше вместе со мной и своим мужем. Подарите сияние вашей звезды тем, кто должен жить.

Я открыла рот, чтобы ему ответить, но раненый Патрис вдруг с необыкновенной грацией вскочил, прислушиваясь к чему-то. А через секунду это услышала и я: топот лошадей, приближающийся с каждой секундой.

– Файернская офицерская форма, – протянул Патрис, глядя в окно. – За вами приехало подкрепление. Что ж, мне пора.

– Через год, – негромко сказал мой муж.

Патрис кивнул:

– Через год.

И исчез в дверях.

Глава 28

Через полчаса мы стояли под ночным небом, готовые сесть в экипаж. Письменные показания Хмаля уже передали офицеру, сопровождающему конвой, а самого Хмаля разместили в отдельной коляске.

– Что с ним будет? – спросила я Росситера.

– Отправят в ближайший аккарский госпиталь, миледи. Потом мы через дипломатические связи лорда Вальре и через эти показания, – Росситер кивнул офицеру, – будем требовать его выдачи или пожизненного тюремного заключения в Аккаре. Думаю, возразить аккарцам будет нечего.

– И они его посадят?

– О да, миледи.

– А Майя?

– О ней в его показаниях нет ни слова, миледи. Не думаю, что случай с вашей аллергией можно будет доказать, к сожалению. Но без денег отца ей придётся тяжело. В Файерн, разумеется, она больше не вернётся.

– И то хлеб, – вздохнула я. – Терпеть не могу её вкус в платьях.

Тела убитых людей Хмаля и Патриса куда-то исчезли; очевидно, их уже успели увезти. Годда и тётю Фрину посадили в карету с решётками. Я поймала взгляд тёти и отвернулась.

– Они оба сядут за мошенничество и похищение, да? – спросила я.

– И надолго, миледи, поверьте. Кроме того, в столицу ваша тётя не вернётся никогда, и за этим присмотрят.

– Но за то, что тётя Фрина солгала отцу шесть лет назад и отец погиб, а мой муж был искалечен, её судить не будут, – с горечью произнесла я.

– Осмелюсь заметить, миледи, что десять лет тюремного заключения для леди её положения и статуса – куда более суровое наказание, чем можно думать.

Я вздохнула:

– Да, конечно. Просто… иногда хочется, чтобы все эти злодеи как-то… ну…

– Не становились злодеями? – раздался знакомый иронический голос.

Лорд Таннис стоял в шаге от меня. Росситер тактично отошёл в сторону.

Я шагнула к мужу и осторожно коснулась обгоревшей щеки. Сейчас, в полутьме, шрамы были почти незаметны.

– Вот мы и снова под звёздами, – шепнула я.

– Не скажу, что обстановка очень уж сопутствует романтике, – с иронией улыбнулся лорд. – Но я рад, что эта встреча состоялась.

Мы взялись за руки и наклонились друг к другу, почти соприкасаясь лбами. Мне нужна была эта близость, нужна так же сильно, как звёзды и ночное небо. Как дыхание.

– В мире тысячам людей нужно исцеление, – прошептала я. – Но мне больше всех на свете нужен ты.

– А мне, кажется, нужен зонтик, – задумчиво произнёс муж.

Я поперхнулась: