Лорд поневоле

– Разумеется. Пригласите ее в четверг.

Чик выглядел удивленным.

– Но ведь вас не будет дома!

Гвенда взглянула на него, что-то обдумывая.

– Хорошо… Пригласите ее в воскресенье: она не сможет прийти в другой день, кроме субботы и воскресенья, если служит в магазине. Да, я хочу ее видеть…

Мисс Милли Фарленд была очаровательным существом, испытавшим на себе роковую власть популярности. Этот яд не раз доводил многих безобидных граждан до величайших преступлений. Можно исправить пьяницу или вылечить какого-нибудь клептомана, но дайте неуравновешенным и малозначительным людям возможность увидеть свои имена напечатанными, – и они погибли!

Мисс Фарленд фигурировала в процессе об ограблении универсального магазина. Она давала свои показания у судейского стола. О ней писала «Дейли мейл» в заметке, набранной петитом: «Ловкая поимка воров хорошенькой девушкой из универсального магазина!»

Ее фотографировали при входе в суд и при выходе из суда, а теперь маркиз сражался за нее посреди улицы! Настоящий живой лорд подвергался ради нее аресту и потом провожал ее домой!

Пятьдесят девушек жили в одной квартире с ней, а еще пятьдесят – в другой, этажом ниже. Ни одна из них не пошла спать в этот вечер, не услышав, как высокоблагородный маркиз Пальборо сражался за честь мисс Милли, Фарленд между Риджент-стрит и Пикадилли!

Утром она встала пораньше, чтобы купить газету, нисколько не сомневаясь, что вчерашнее приключение нашло отражение на ее столбцах, обычно заполненных такими пустяками, как заседание высшего совета или какая-нибудь глупая и непонятная речь премьер-министра. Заголовок будет напечатан обязательно жирно:

«Маркиз спасает прелестную продавщицу от грубого нападения!».

Она не сомневалась в своих внешних данных.

Но в газете не было ни строчки!

– Я думаю, что он заставил выкинуть это из газеты, – объявила она за завтраком перед открытием магазина. – Он ужасно деликатен! Если бы вы видели, как он снял шляпу передо мной, – настоящего аристократа видно сразу!

– Ты будешь маркизой, Милли, – воскликнула одна из продавщиц.

– Я полагаю, что мы еще раз увидим тебя в суде, – глубокомысленно добавила другая. – Нарушение обещания жениться и тому подобные вещи… Знаю…

Мисс Фарленд считала это маловероятным. Она и его сиятельство были только друзьями. Только это и ничего больше…

Тем не менее, перспектива быть сфотографированной при входе и выходе из зала суда отнюдь не была ей противна. А вскоре мисс Фарленд получила записку от Чика, подписанную его размашистым почерком «Преданный вам Пальборо», Она была потрясена.

В воскресенье мисс Фарленд явилась в гости к маркизу Пальборо. Гвенда была очень любезна, но сначала сильно разочаровала ее, так как (по первому впечатлению мисс Фарленд) она могла быть никем иным как молодой супругой его сиятельства. Что касается Чика. то ом был прост и мил, болтал с одинаковой легкостью как о погоде, так и о состязаниях легковесов. Но ни одна из этих тем не волновала мисс Фарленд.

Внезапно она превозмогла робость и стала многозначительно покашливать и хихикать на каждом слове. Она даже назвала Чика по имени.

Чик покраснел и поперхнулся чаем, но это ему понравилось. Гвенда не покраснела и не поперхнулась, но ей это вовсе не понравилось.

Чик проводил ее.

– Вы мне будете писать, Чик?

Милли Фарленд сложила губки так очаровательно, как только могла. Она много поработала перед зеркалом, и теперь ее мина была, несомненно, самой удачной.

– Писать? – переспросил удивленный Чик. – О! Э… конечно, я буду писать… э… Да… О чем же мне писать?

– Я хочу знать, как вы поживаете, Чик.

Она опять сложила губки.

– Вы будете мне писать, не правда ли? Я так одинока здесь, и я так была счастлива сегодня… с вами, – прибавила она многозначительно.

Чик знал этот взгляд по множеству кинематографических драм, но все-таки он не узнал его. Милли очень любила кинематограф (все-таки воспитательное значение кинематографа порой недооценивается многими).

– Что вы о ней думаете? – спросил он, придя домой.

– Очень, очень хорошенькая девушка, – отвечала Гвенда.

– Не правда ли? Бедная малютка, она так одинока! Ей так понравилось здесь. Она просила меня писать…

Гвенда подошла к окну.

– Начинается дождь! – заметила она.

– Я знаю, – сказал Чик. – Когда я шел домой, уже накрапывало. О чем я могу ей писать, Гвенда?

– Что за вопрос, Чик! – воскликнула она, улыбаясь.

– Но, в самом деле…

– Пишите ей о нефти, – подсказала Гвенда, стоя на пороге, – о боксе, но не пишите ей ничего ни о ней, ни о себе самом, Чик. Это совет… совет старой замужней женщины.

– Гвенда! – вскричал Чик. – А если она вовсе не интересуется нефтью?

Но Гвенда уже вышла.

На следующий день он попытался написать первое письмо, но обнаружил чрезвычайную скудость тем для переписки с человеком, вкусы и интересы которого были для него тайной. К счастью, мисс Фарленд сама избавила его от затруднений, прислав целое послание.