Лорд Системы 13

— Сокол, в самом деле ж, — вторит его словам Валерьян. — Мы же этот закон и составляли… Что было в море, остаётся в море…

— Я здесь закон! — резко обрывает его слова Лорд Винданда, сжав кулаки до хруста. — Любой, кто подвергает это сомнению, может отправиться со мной в море. Будучи привязанным к носу драккара. Или сразу пойти ко дну. Морская водичка явно поможет мозгам проветриться. В следующей жизни.

Два старых друга Сокола, Грабля и Валерьян, моментально затыкаются и неверяще смотрят на своего Конунга.

Вот именно…

Конунга. Только сейчас я осознаю причину своих подозрений.

Сколько осталось в человеке напротив меня от самого Сокола?

Был ли это всё тот же порывистый, но искренний в своих намерениях Вячеслав Соколовский?

Или же его давно задушил жёсткий, не терпящий возражений, вспыльчивый и готовый чуть что пролить кровь великий Конунг Винланда?

— Если великий Конунг сомневается в моих способностях, то я готов подтвердить их делом, — заявляю я, прямо смотря на Сокола.

Тот возвращает своё внимание ко мне и едва уловимо ухмыляется.

— Что ж, да будет так! — хлопает они в ладоши. — Наш новоиспечённый ярл жаждет битвы! Кто мы такие, чтобы отказывать ему в этом⁈

И ведь знает же, паскуда, что это он меня толкнул на этот бой. Не начни Сокол мутить воду, то вообще появился бы весь этот балаган?

Сомневаюсь.

— А выступит против нашего новичка… Ульрих! — Сокол указывает с хищным оскалом на поддержавшего меня мужчину. — Бой будет насмерть!

Двух зайцев одним выстрелом. Хитро, Лорд Сокол, этого не отнять.

Очень хитро.

Впрочем, отказаться я также не могу, тогда меня моментально заклеймят слабаком и трусом.

А что делают со слабаками в Винданде и так понятно. В лучшем случае они становятся рабами. Это в лучшем.

Очень спешно для нас подготавливают круглую площадку в самом центре длинного дома.

Раздвигают столы и лавки, создавая место для боя. Видно, что подобное происходит здесь не в первый раз.

У меня в руке оказывается мой верный цзянь, а вот Ульрих выбирает круглый щит из темного дерева с металлическии умбоном в центре и традиционный длинный меч.

— В таком случае… да начнётся бой! — без особых прелюдий даёт отмашку Сокол и мой противник совершает рывок в мою сторону, стараясь сбить с ног щитом.

Взяв Цзянь обеими руками, я также не стою на месте.

Не успевает и моргнуть Ульрих, как я уклоняюсь влево, пропуская врага мимо себя.

А когда он проносится рядом, подбиваю ударом под колено опорную ногу.

Ульриху едва удаётся удержать равновесие.

Он встаёт напротив меня, теперь уже в защитную стойку.

Окружающие ревут, думая, что мне повезло. Но ярл, стоявший напротив меня, понимает, что увернулся я за счёт куда более высоких, чем у него характеристик.

И он осознаёт, что бой не будет лёгким.

Какое-то время мы кружим друг против друга, пока он не решается на новую атаку. Снова замахнувшись щитом, он пытается отвлечь меня, чтобы нанести точный укол мечом.

Вместо того, чтобы уклониться и закрыться, я сам бью плечом в его щит, вкладывая в удар дополнительную силу.

Воин ухает, щит впечатывается ему в грудь, тем самым прижимая правую руку. Мечом Ульрих пробует меня задеть, но я отвожу неуклюжий замах цзянем.

Пяткой наступаю на стопу мужчины. Тот шипит, делает шаг назад, второй.

Чувствуя его неуверенность, я снова перехватываю меч двумя руками и начинаю рубить его щит.

Ульрих прячет голову за щитом, ожидая удачной возможности. Но её не наступает.

Приподняв голову над кромкой щита, викинг запоздало осознаёт, что я уже замахиваюсь цзянем сверху.

Бах.

Лезвие глубоко вонзается верхнюю часть щита, едва не разрубив тот напополам.

Толпа зрителей ликует. Народу, как и всегда, хочется хлеба и зрелищ.

Хлеба сейчас у каждого в излишке, а вот зрелище… уже обязаны предоставить я и мой противник.

— Ха! — поняв, что я временно оказываюсь безоружен, Ульрих на выдохе совершает укол.

Лишь в последний миг мне удаётся вытащить цзянь из щита и отбить атаку.

Я использую своё преимущество в силе и продолжаю рубить его щит.

С изделием спартанских оружейников подобное не получилось бы, но здесь верны традициям, а значит блокировать удары можно только металлическим умбоном. Остальная же поверхность способна защитить разве что от стрел.

Удар!

И щит Ульриха надрывно скрипит, разлетаясь в щепки.

А я уже атакую ошеломлённого воина.

Он пытается парировать мои удары мечом, но чувствуется, что такой стиль боя ему непривычен. Так что мне легко удаётся отвлечь его и сбить с ног подсечкой.

Дальше удар, и его клинок летит в сторону.

А мой оказывается возле его горла.

— Думаю, исход всём и так ясен, — провозглашает Сокол. — А теперь убей его, ярл Алекс. Имущество Ульриха станет твоим, а его люди станут служить тебе.

Я медлю, и Ульрих это понимает. Рывком он поднимает своё тело, чтобы насадиться на меч. И падает на пол, прижатый силой телекинеза.

— Если ты не убьёшь его, то он станет рабом, а это позор для любого воина, — недовольно заявляет правитель Винланда.

— Лучше убей меня! — хрипит Ульрих. — Я ни за что не пойду в рабы!