Лорды Белого замка

Они вновь поскакали в таком бешеном темпе, что, когда через несколько часов въехали в Олбербери, лошади были все в мыле. Отец, держась руками за пояс, с мрачным видом поджидал сыновей во дворе.

Прекрасно зная, что это невозможно, Фульк тем не менее на мгновение предположил, что известие о происшествии в Освестри опередило их. Но Брюнин шагнул вперед и, даже не поинтересовавшись, почему лошадей так сильно гнали по летней жаре или зачем Уильяму копье, сказал:

– В полдень прискакал гонец. Король Генрих умер, и нас вызывают в Винчестер, чтобы принести присягу Ричарду.

Глава 7

Вестминстерский дворец и его окрестности, сентябрь 1189 года

– Фульк! – Теобальд Уолтер заключил своего бывшего оруженосца в медвежьи объятия и снова отодвинул, разглядывая с ног до головы. – Боже милостивый, да ты никак еще подрос? – Он покачал головой и продолжил: – Нет, это просто темный цвет котты делает тебя выше, и ты уже не выглядишь долговязым мальчишкой. – Уолтер повел Фицуорина в шатер из полосатой парусины, служивший ему жильем. – Ты готов к посвящению в рыцари?

– Да, милорд, – с жаром ответил Фульк. – И двое моих братьев тоже получат шпоры!

– Ваш отец должен гордиться. Три сына, посвященные в рыцари королем Ричардом Львиное Сердце, – воистину знак милости.

Для видимости Фульк согласился. Получив известие, отец, разумеется, был доволен, но отнюдь не пришел в бурный восторг. «Может, Ричард и оказывает мне честь, возводя моих сыновей в рыцарское достоинство, но намного большей честью было бы признать наши претензии на Уиттингтон», – запальчиво говорил он.

– А что, ваша мама тоже здесь? – поинтересовался Уолтер.

Фульк кивнул:

– Да, и тетка, и остальные братья. Коронация и возведение в рыцарство – события слишком редкие и слишком торжественные, чтобы их пропустить. Хоть женщинам и не дозволяется присутствовать на коронации, но моя мать рассчитывает побывать на базаре – отец опасается, как бы она не оставила там все наши накопления! – и повидаться с подругами, которые тоже приехали в столицу побродить по торговым рядам да посплетничать. – Он хмыкнул.

Теобальд тоже усмехнулся в ответ:

– На других посмотреть и себя показать.

Он жестом велел своему младшему оруженосцу Адаму налить им вина. Фульк покраснел от удовольствия и смущения. Они с Теобальдом впервые будут пить как равный с равным, а не как господин со слугой.

– За короля Ричарда! – поднял кубок Теобальд. – И за наших славных рыцарей! – Если в тосте и присутствовала толика цинизма, барон тщательно это скрыл.

– Аминь, – отозвался Фульк. Он повторил движение учителя и сделал глоток.

– Наверное, ты пришел сюда в поисках Жана, – предположил Уолтер, опустив кубок.

Лицо Фулька озарила улыбка.

– Отчасти, милорд, но прежде всего я хотел засвидетельствовать свое почтение вам. Зная Жана, можно предположить, что он, скорее всего, не здесь, а где-нибудь на кухне или в конюшне.

– Ты хорошо его изучил, – усмехнулся Теобальд. – Возведение в рыцарское достоинство явно не прибавило твоему приятелю ни светскости, ни высокомерия.

– А что, Жан все еще собирается отправиться в Святую землю?

– Да, – посерьезнел Теобальд. – Мне будет его не хватать, зато моему брату повезло: Жан отправится в составе его свиты. – В голосе Уолтера появилась нотка недовольства. – Между нами, этот парень, в отличие от большинства крестоносцев, отнюдь не пылает религиозным рвением. Всему виной его проклятая страсть к путешествиям. Хочет посмотреть дальние страны и чужеземные обычаи – говорит, мол, всю жизнь только об этом и мечтал. – Теобальд внимательно взглянул на Фулька из-под тяжелых светлых бровей. – Сам-то не вдохновился идеей отправиться в Святую землю?

– Немного, сэр, но не настолько, чтобы нашить крест себе на плащ. Вот мой брат Уильям горячо желал поехать, однако отец чуть ли не силой удержал его.

– А в молодости, думаю, твой отец и сам бы поехал, – фыркнул Теобальд. – Известный был задира. Никто никогда не выступал с копьем против Брюнина Фицуорина, если была хоть малейшая возможность избежать этого.

Фульк почувствовал легкий прилив гордости за отца:

– Ну, он до сих пор такой.

Юноша отпил еще вина. Оно было нежное, словно красный шелк, и напомнило ему, что Теобальд всегда отличался безупречным вкусом.

Полог шатра откинулся в сторону, и вошел брат Теобальда, Хьюберт, в сопровождении незнакомого Фульку стройного лысеющего мужчины средних лет. Последний был представлен ему как барон Робер ле Вавасур, лорд Шипли и Уоррингтона, чьи северные владения граничили с землями Теобальда. Как и все крупнейшие вассалы короны, ле Вавасур прибыл, дабы присутствовать на коронации и принести новому монарху вассальную клятву.

– Фицуорин? – Он смерил Фулька с ног до головы взглядом, в котором таилось какое-то странное, ревнивое выражение. – Ты, должно быть, один из отпрысков Брюнина?

– Сэр, вы знаете моего отца? – Фульку был неприятен этот пристальный взгляд.

На губах ле Вавасура появилась кривая улыбка.