Лорды гор. Белое пламя

– То есть духи берут мою память без моего ведома?

– Да! По законам гор, ты уже два года как совершеннолетний, Диго. Глава дома должен был открыть тебе это. Но, похоже, они хотят контролировать тебя до конца жизни! Я не могу на это смотреть. Тошно.

Я поверил ему сразу. Руки у меня дрогнули, и я осторожно положил нож и вилку на край тарелки.

– И я даже заподозрить не мог!

– Есть способы. Посвященные в эту истину риэны ведут шифрованные дневники – отслеживают, чтобы духи не хапнули лишнего. Предки не могут себя контролировать – их жажда слишком велика. Риэн платит собой, своей душой и памятью не только за переходы. Потому вы все так медленно взрослеете, Дигеро, и долго живете. У вас просто изымают часть жизни.

– А ты? У тебя ведь тоже изымают?

– Я не хожу тропами без наставника, и мне проще: Рагар бдит, не допустит неразрешенной утечки. Да и без него… если я вздумаю воспользоваться помощью предков, у меня всегда есть вода, она способна сохранить информацию и вернуть мне память. Этот способ тоже чреват, и я к нему редко прибегаю.

– И как мне быть?

– Как всем. Самому назначать плату. Не все так страшно. Человек на самом деле живет во все сердце и полной грудью очень мало времени, а помнит и того меньше. Можно отдавать какие-нибудь мелочи – сны, например, болтовню, минуты безделья или противной работы. Это все равно рассеивается, забывается само по себе, уходит в подсознание. Но личность – это все ее бытие, вместе со снами, болтовней и пустяками. И ты сам должен решать, чем пожертвовать. Сам, а не твой лорд-риэн или дух-опекун!

– Мне уже не вспомнить то, что изъято?

– Нет. Это уходит навсегда. Духи могут рассказать, если их прижать, но это будет уже нечто чуждое, вырванное из души. Не затронет чувств, как чужой сон.

Подо мной словно бездна разверзлась, и я вот-вот мог в нее сорваться. В сердце царила сосущая пустота, в голове выл ветер.

Яррен дотронулся до моей руки:

– Только не делай поспешных выводов, Диго. Сначала поговори с отцом. Ты сам говорил: род не будет действовать во вред.

Я никаких выводов не успел сделать.

Вернулись Таррэ с Наэрилем, оживленно беседуя. Слуги поставили перед ними подогретые блюда и ретировались.

Высший мастер оглядел наши мрачные лица.

– Что-то тут у вас аж воздух искрится от напряжения, – заметил он проницательно. – Яррен, надеюсь, ты не успел ничего натворить такого, за что потом твоему наставнику, да и всем вейриэнам, придется краснеть перед Советом кланов?

– Такого – нет.

На холеном лице белобрысого красавчика нарисовалась ехидная улыбочка:

– Могу подтвердить, Таррэ. Краснеть придется только перед домом Этьер. Я уже осведомлен духами.

– Не сомневаюсь, – процедил Яррен, поднимаясь из-за стола. – Назови свою виру, Наэриль, и я покину твой дом. У меня еще куча дел.

– Виру? – с предвкушением сощурились янтарные глаза. – Ты слишком мало мне успел показать в церемонии раскрытия души и памяти, Яррен, чтобы я мог оценить твои истинные мотивы. Несомненно лишь то, что ты убил бы мою… родственницу в любом случае, даже если бы тебе не пришлось защищать младшего лорда Дигеро. – Лорд помолчал, лицо закаменело – наверняка советовался с духами, – потом треснуло кривой усмешкой. – То, что ты позволил мне увидеть, удовлетворило мою жажду мести, Яррен. А то, что угрожала сделать с тобой эта тварь… Ты имел право защитить свою жизнь и честь и сделал это. Я не держу на тебя зла и от виры отказываюсь, да услышат меня горы и духи, – церемонно завершил Наэриль, чуть поклонившись.

– Мы услышали! – прокатилось многоголосое эхо.

– Вот и уладили проблему, – улыбнулся Таррэ. – Остается донести это решение до жриц.

– Мы сообщили, – откликнулся рокотом невидимый Баэр. – Они вняли.

– Совсем чудесно, – подмигнул мне Таррэ. Я опешил от такой фривольности, но вейриэн тут же натянул маску невозмутимости. – Сядь, Яррен. Я еще не все от тебя узнал. Подождут твои личные дела.

Яррен сел, но вопрос задал первым:

– Как я понял, темный тоже ни при чем и ниточка оборвалась, мастер? Ты бы иначе не вернулся так быстро.

– Догадливый ты наш… Да. Парень увидел амулет первый раз в моей руке и не лгал. Наш главный разложил по минутам, кто прикасался к «Паучьему глазу» с тех пор, как он отдал силу. До этого момента все стерто, узнать невозможно. Случилось это в полночь. Соприкоснувшихся всего двое, если меня не считать. Сразу после выплеска амулет был у Саэтхиль. К тому времени она была давно мертва, но ее останки еще не обнаружили ни мы, ни синты, ни жрицы. Но контакт с ее телом у «паука» оборвался почти сразу. Мы так понимаем, что поднятый труп двинулся из горы Ассияшт на поиски тебя и Дигеро, амулет остался в штольне.

– Так темная магия была применена не здесь, не в горе Раэн?