Лорена

Дэн вспоминал, что череда событий оказалась простой, яркой и типичной для этого человека. Проиграв одну войну, Брэд запросто отправился на другую, еще более безнадежную. Задолго до его прибытия ко двору Максимилиана, офицеры Конфедерации поняли, что из этого места невозможно вести свою тщетную борьбу. Зажатый в тисках собственных бед, император, звезда которого уже угасала, встретил их красивыми словами, предложил убежище… и на этом все закончилось. Пока тянулось время, прежние мятежники разбежались кто куда. Некоторые пытались взяться за поиски золота или заняться фермерским хозяйством. Другие, наподобие Брэда, служили императору, пока их звезды тоже не угасли.

Брэда постиг заслуженный конец, венчавший странную заключительную часть длинной и нестройной симфонии, именуемой гражданской войной, или войной между штатами, в зависимости от вкуса историка. На Юге сегодня пока еще тлел мятеж, шла иная война, в которой победу не одержать штыками, но и не обойтись без них… Кэролл отвлекся от этих мыслей, когда Квент наклонился в седле, чтобы обратиться к нему.

— Дэн, когда сыграем свадьбу? Мне следовало спросить раньше.

Теперь, когда этот вопрос прозвучал открыто, Дэн обнаружил, что воспринял его как должное.

— Это зависит от вашей сестры.

— Только не говорите, что вы не просили ее об этом.

— Я предвидел, что мы объединимся, когда купил Четыре кедра. В то время она и слушать не захотела. Ее муж был все еще жив и уже приближался к Мексике.

Квент раздумывал над этим ответом, пока они приближались к въезду в Гамильтон Хандред, паре готических воротных столбов, скрытых среди плюща, что придавало этому порталу вид мистического храма. Ворота уцелели после вторжения армии Шермана и скрывали, какое разорение открывается за ними.

— Наверно, Лорена получила известие о смерти Бреда.

— На прошлой неделе я отправил ей копию донесения.

— Почему вы не вручили его лично?

— Я подумал, что будет неразумно вмешиваться в ее личные дела. Братья-офицеры написали о смерти Брэда из Мехико почти год назад, но она ни словом не обмолвилась, что знает эту новость. О тех письмах я узнал лишь случайно.

Поразительно красивые губы Квента искривились в мрачной ухмылке, ставшей, как догадался Кэролл, его отличительной чертой. Это была улыбка врожденного сатира, понимавшего, что кому нужно и кто под какой маской скрывает свои цели.

— Вы не слишком пылкий ухажер, мой друг.

Настала очередь Дэна улыбнуться. Он сообразил, что один старый секрет в Селби хорошо охраняется.

— Ваша сестра очень хорошо знает о моей привязанности, — ответил он. — За прошедшие три года я ей не раз доказывал это.

— Это верно. На мой взгляд, вы святой. Но я не поверю, что даже святой станет ждать вечно.

Дэн не сразу решился ответить, хотя и знал, что Квенту можно доверять.

— Вчера Лорена прислала своего надсмотрщика в Четыре кедра с чеком на семьдесят тысяч долларов. Так она вернула деньги, которые я ей дал в 1865 году, вместе с обычными процентами, взымаемыми мошенниками в Джорджии. Я разорвал чек, положил кусочки в другой конверт и вернул их с запиской, в которой сообщил, что нанесу ей визит сегодня днем и все объясню.

Квент тихо рассмеялся.

— Я начинаю понимать ход ваших мыслей. Видно, меня сам Бог прислал.

— Значит, вы выступите в мою защиту?

— С удовольствием, если вы думаете, что это поможет.

— Надеюсь, я заслужил вашу поддержку.

— Дэн, можно сказать и так. Этот чек служил Лорене символом. Подтвердив, что способна расплатиться с последними долгами Селби, она также заявила, что является свободной женщиной. Предписанное время для траура истекло; она избавилась от тени Брэда и юридически доказала свой статус вдовы. На вашем месте я бы ковал железо, пока горячо. — Квент спешился в тени воротных столбов Гамильтона. — Я уже сказал, что поддержу вас сразу после того, как нанесу этот визит полковнику.

— Я тоже собирался нанести ему визит.

— Позвольте мне войти первому и подождите на портике. Тогда вы узнает немало интересного.

Квент привязал коня к молодому деревцу, пустившему корни в стене заброшенного домика привратника. Дэн последовал его примеру. Оба всадника пешком подходили к развалинам Гамильтон Хандред, причем человек в синей армейской униформе шел чуть позади спутника в костюме для верховой езды.