Лоренцо

«Что за херню ты несешь, Макс?» — спрашиваю я с рычанием, прокручивая в голове миллион различных сценариев.

«Это». Он достает белый конверт из внутреннего кармана своего костюма. «Она просила меня передать его тебе, когда придет время, но я не знал, что это было подходящее время. Ты сказала мне, что это был просто секс. Она была первой женщиной…» Он снова качает головой, от него исходит нервная энергия. «Я не осознавал, как много она для тебя значит, пока не увидел, каким несчастным ты стал с тех пор, как она ушла. Это почти как когда…» Он запинается.

«Ты говоришь о Мии?» Прошла неделя с тех пор, как она ушла, и я почти не спал и не думал ни о чем, кроме нее. Я переживу это. Это ничто по сравнению с Аней.

Я смотрю на конверт в его руке. Письмо от Мии? Это не имеет смысла. Оно должно быть от… Мое сердце колотится, и я с трудом могу отдышаться. «От кого оно? Кто просил тебя передать его мне?»

Он протягивает белый конверт, и я вижу ее характерный почерк. Слезы наворачиваются на глаза. Я хлопаю руками по столу, и все на нем яростно трясется. «Ты получил письмо от моей жены, и ты хранил его у себя больше двух лет?» Мой голос тихий. Спокойный. Смертоносный.

«Она заставила меня пообещать, Лоз». Он кладет конверт мне на стол. «Я чертовски ненавидел скрывать это от тебя, но она заставила меня…»

Я смотрю на свое имя, написанное ее красивым курсивным почерком. У него было письмо от моей жены, и он скрыл его от меня. Гнев поднимается, как вулкан, и я сердито смотрю на него, готовый оторвать ему голову с его чертовых плеч. «Ты скрыл это от меня».

«Она заставила меня…»

«Мне, блядь, все равно!»

«Прочти, и ты поймешь, почему», — говорит он, и его глаза наполняются слезами. «Мне не жаль, что я скрыл это от тебя, Лоз, но мне жаль, что я не отдал это тебе несколько недель назад. Так что можешь ненавидеть меня сколько хочешь, но ты никогда не будешь ненавидеть меня так, как я буду ненавидеть себя, если облажаюсь ради тебя».

«Убирайся отсюда!»

Он моргает, глядя на меня.

Я рычу, кривлю губы и раздуваю ноздри, когда меня охватывает неописуемая ярость, затуманивающая зрение и делающая меня неподвижным.

«Сейчас». Моя грудь вздымается от усилий не убить его.

«Никто не знал, Лоз. Я даже Джоуи не сказал». С этими словами он уходит, оставляя меня одного. Я бросаю взгляд на свой стол, на безобидный на вид белый конверт, который только что перевернул весь мой чертов мир с ног на голову. Дрожащими пальцами я поднимаю его и подношу к носу, глубоко вдыхая. Я надеялся на ее запах, но он пахнет одеколоном Макса.

Положив его обратно, я сижу и смотрю на него. Как только я открою его и прочту ее слова, они исчезнут. Я узнаю их, и ничего нового от нее не останется.

Я понятия не имею, сколько времени прошло, пока я сидел и смотрел на эту чертову штуку, задаваясь вопросом, какого черта она отдала ее Максу, а не мне — или даже Данте. Он никогда бы не смог скрыть это от меня. Поэтому она выбрала Макса?

Мои руки дрожат, когда я его открываю. Он не запечатан, и я вспоминаю слова Макса. Прочти его, и ты поймешь, почему. Как он посмел прочитать ее последние слова!

Мой гнев смывается волной сокрушительной печали при виде бледно-розовых страниц, вываливающихся из конверта. Я тоже подношу их к носу и рыдаю, когда чувствую ее сладкий ванильный запах.

Я медленно открываю страницы, стараясь не порвать и не испортить тонкую бумагу, и читаю.

Мой дорогой Лоренцо.

Я знаю, что ты ненавидишь сюрпризы, мой дорогой. Это последний от меня, обещаю. Если Макс дал тебе это письмо, значит, пора. Просить тебя не злиться на него за то, что он скрывал это от тебя, все равно что просить солнце не садиться, но, пожалуйста, знай, что я выбрала его, потому что он любит тебя как брата, но он достаточно силен, чтобы видеть твою боль и все равно делать то, что лучше для тебя. Не трать слишком много времени, наказывая его за то, что он сделал только то, что я просила. Я доверяю ему, он знает, когда наступит подходящее время. Он не подведет никого из нас.