Лось 1-1 (СИ)

Некоторые вещи не меняются, а я на радостях теплого приема полез к профессору обниматься. И «пусть будет стыдно тому, кто подумает об этом плохо!» — так, кажется, звучал девиз ордена подвязки?

— Вырвался, как только смог!

— Не сомневался! — начальник отстранил мою долговязую на его фоне фигуру, оглядел и недовольно зацокал, — Неправильно рост выставил, придется переделывать.

— Метр девяносто, вроде как и был?..

— Миша, механика — наука точная! Сто девяносто один сантиметр, у меня глаз наметан!

— Как скажете, начальник здесь вы! Иван Дмитриевич, со свадьбой вас, кстати! Извините, без подарка, узнал только позавчера.

— Миша, какие подарки, когда ты здесь?! — Ван-Димыч вцепился и потащил меня из своего кабинета вглубь здания, — Ты мне сейчас самый лучший подарок! Ты представляешь, вместо тебя мне подсунули сборище ослов! Они утверждают, что «девятка» тяжелая и неповоротливая! Нет, ты можешь себе это представить! — возмущенно воскликнул он и остановился, — И пакостят Ванечке! Недавно кто-то краской написал у нас сзади слово из трех букв! Уж хотя бы учили анатомию! Писать это слово надо спереди, а не сзади!

Придурь обычного человека — просто придурь, но придурь гениального человека — уже изюминка, поэтому на полном серьезе утешил:

— Наплюйте, шеф! Неучи, что с них взять?! Семь классов и три коридора. Я сотру.

— Спасибо, Миша. Боже! Если бы ты знал, как мне тебя не хватало! — и снова увлек за собой.

Выходной? День на обустройство? Нет, не слышал!

Новенький экз, на который по словам подтянувшегося через полчаса к нашей компании Угорина муха не садилась, потому что проф не пускал, капризничал, а я сам мандражировал после долгого перерыва разгоняться на максимум. Начальник тоже не торопил и программу задал саму простую. Но, танцуя в «девятке», никак не мог понять: что тут могло «стоять»?! Великолепная же машинка!

До обеда успел начерно попробовать три запасных. Неправильно выразился — как раз таки рабочих, настроенных на новеньких горе-испытателей. И что у них не пошло? Да, неидеальные, есть шероховатости, в таких бы я на тварей лезть не рискнул, где-то с месяц еще полировать до состояния моей старой «девяточки», погибшей под ударами Чумы, но ведь уже прошли этот путь один раз, значит, снова повторим!

Крайний прогон был уже лишним, лишь желание порадовать профа пересилило. Зато приятно, черт побери, отстегивать крепления под дружные аплодисменты собравшейся в зале команды! Даже не знаю, от чего дрожали пальцы, не попадавшие по замкам: от усталости или от нахлынувших чувств?

Профессор, хлопавший вместе со всеми, не скрывая слез, обнял и еще раз признался:

— Миша, ты моя муза!

После чего отдал на растерзание двум «М» и остальным.

Жрать-жрать-жрать! Искры, которые не искры на самом деле, а магическая сила, при крупном расходе заставляли есть как не в себя.

Если уж заикнулся об искрах, то стоит пояснить: они всего лишь маркер наличия сверхспособностей. При добавлении какого-то реагента кровь одаренного давала интересный эффект в виде крохотных разрядов, а их число принималось за меру измерения силы мага. Но магия была не в крови — от того, что Кровавой Ведьме перелили мою кровь, способности Шелеховых у нее не появятся. Конек Ногайских — ускорение.

А этот показатель на самом деле являлся не более, чем условностью, потому что, как сравнивать силу бабули — чертовой гипнотизерши и силу равной ей по рангу старейшины Октюбиных — единственного клана, управляющего огнем? По числу искр бабуля проигрывала, соотношение у них бы получилось где-то четыреста пятьдесят на пятьсот, но на кого поставить в этой гипотетической дуэли, ответить я бы не взялся. Пожалуй, все же на Шелехову, и родственные чувства здесь не при чем. Да и твари последнее время стали огнеупорными, и поединки выигрывали только сильнейшие всадницы-огневички, показатель Октюбиных за последние годы просел до пятидесяти побед из ста, грозя вылетом из топовой пятнашки.

Зато у крови одаренных имелось другое свойство — при наличии свыше ста искр она получала маркировку «Х». Читать как Икс — привет, профессор Ксавьер! И переливать не «Х» иксам строго не рекомендовалась, как и наоборот. Такая вот дополнительная подгруппа.

В столовую, примыкающую к зданию нового места работы, парни провели подземным ходом. Можно и по улице было пройти, но нам стало лень одеваться — несмотря на оттепель, опять повалил снег, да еще такой плотный! Почти одновременно с нами перекусить отправились почти все сотрудники лабы, но мы успели первыми и поэтому теперь сидели за занятым столиком на троих, поглощая суп. Кормили здесь… ну, как-то кормили. С голодухи я накинулся на еду, не чувствуя вкуса, и лишь после щедрой порции солянки стал способен на общение.

— Парни! Все подробности потом, сейчас вопрос ребром: что здесь по жилью?

— Прожуйся сначала! — возмутился Мишка, глядя, как я уминаю вторую котлету подряд, — Лось, а ты когда-нибудь задумывался, что лоси — травоядные?

— Рыба, если я сейчас начну вспоминать, что жрут рыбы, у тебя аппетит пропадет! Так как насчет моего вопроса?