Лось 3

Восемь справочников и три учебника – фигня, вопрос денег и времени на поход в библиотеку. Моя авторская методичка… жалко, но по совдеповской привычке я ее еще в бумаге хранил – при херовом редакторе проще было откорректировать сначала на черновике, а лишь потом загонять в комм, то есть не дословно, но восстановлю! Штук шесть книжек – вообще ерунда, не стоит печали! Но архив Савинова?!!!! Две бессонные ночи заучивания наизусть под разгоном искр, а потом еще несколько суток тупого колочения по неудобной клавиатуре, пока все свежо в памяти, почти на грани истощения!!! Сомневаюсь, что Забелина разбежится и отдаст мне обратно плату за… – замер и покосился на обиженную рожу Макса – за смерть его жены…

– Я думал, ты хочешь восстановить информацию со старого комма… ты же новый так внезапно купил… – виновато протянул Кудымов, начиная соображать, что наворотил в азарте.

Друзей у меня… только он один и есть. Мишка Рыбаков скурвился, а Младший со своими ухватками начинающего интригана так и не вернулся окончательно в это звание. Приятелей полно, но вот тех, кого могу назвать другом?.. Воронин?.. И рад бы, но разница в возрасте не дает ему относиться ко мне как к равному – нет-нет, да проскочит покровительственная нотка… Маздеева?.. Сейчас скорее товарищ по несчастью, к ней в тяжелую минуту с бутылкой не придешь. Арина?.. Любовница, соратница, но не друг… Не Жоппера же считать?!!

– И что теперь? – спросил, сглатывая весь набор слов, вертевшийся на языке.

– Вот, смотри! – отмер Макс, показывая мне результаты своего двухчасового труда, – Сейчас мы переписали тебе всю библиотеку со старого комма. Теперь делаем так! – он махом вырвал из-под крышки всю связку тонюсеньких проводков, – И теперь все у тебя на комме!

– А до этого?!

– А до этого он работал как внешнее устройство!

Пиздец! То есть минуту назад все было обратимо, а теперь уже нет! Ебануться!!!

– Макс! Спасибо! – очень прочувствованно произнес я, сдавлено проталкивая слова сквозь горло, – Поздно уже. Спать пора, завтра рабочий день…

– О! Точно! Прости, засиделся, Юрка ждет!

Не убить его, провожая к выходу, помогала только мысль о втором крестнике. Опять ждущая ребенка Катерина с трудом справлялась с собственными сорванцами и все чаще на выходные подкидывала мне обратно мелкого Угорина, иногда добавляя к нему своего старшенького. Если к их банде добавить еще одного спиногрыза, как раз сейчас начинающего активно ползать, то я точно сойду с ума.

– Все нормально? – встревожено спросил Макс, прощаясь в дверях.

– Все отлично! Пока! – и захлопнул дверь, отсекая себя от слишком соблазнительного воображаемого вида зверски замученного трупа Кудымова.

– Та-а-ак! – пробормотал себе под нос, настраиваясь на бессонную ночь, Начинать восстанавливать архив Савинова требовалось срочно, пока еще что-то держалось в голове.

– Что там у нас?..

Погружаясь в недра перезаписанной памяти комма, я словно вернулся на четыре года назад: почти те же названия файлов, почти то же содержимое. Это точно списано с другого устройства?..

Еще через час сомнений не осталось: у меня на руке оказался даже более полный архив Савинова, чем был день назад.

То есть моя (Масюнина!) мать хранила в окровавленном платке пропавший с тела убитого Андрея Валентиновича комм.

Пиздец, открытие!!!

Это что? Она его кокнула?!!!

Мне даже бредовая версия с Ла Молем нравилась сильнее!

За пять последующих дней я узнал о наручных прототипах компьютеров больше, чем когда-либо собирался. Одно то, что первый выпустили всего лишь чуть больше десяти лет назад, уже делало версию о биопапане несостоятельной. Мне через неделю двадцать два исполнится, сомневаюсь, что адмирал Погибель выжидала целых одиннадцать лет, прежде, чем прикончить папашу. Год, два – еще могу поверить, но не одиннадцать!

Ни до чего умного так и не додумался. Комм с тела целителя пропал в ночь его убийства. И если спустя годы устройство всплыло в тайнике Варвары Трофимовны, то самое логичное – это именно она Савинова и прикончила. Вопрос века – на хера?!!

Занятно, что в свете новых вводных уже ее смерть обрастала новыми версиями: покойный Савинов был ярым идейным противником монархии. Возможно, в его классовой ненависти присутствовало что-то личное, потому как маловероятно, что государственный строй как-то влиял на его благополучие – как я уже убедился, к одаренным целителям здесь относились с определенным пиететом. И если бы Андрей Валентинович активно не участвовал в свое время в массовых протестах, волной прокатившихся по стране несколько лет назад, то жил бы он припеваючи в столице и по сей день. И даже в ссылке и опале он умудрился устроиться с максимальным комфортом – моментально сместив главврача приглянувшейся ему клиники с его места, едва только появившись в Бирске.

Довольно странно, что он настолько проникнулся ко мне, чтобы приоткрыть незнакомому юнцу свои взгляды. То ли рыбак рыбака… то ли мудак мудака… то ли опять непонятным образом сработало шелеховское обаяние.