Лось 3

В общем — сделал для себя вывод — за мои же деньги ко мне приставляют очередного стукачка. Сколько их уже? Зайки стучат Забелину — тут к гадалке не ходи. Стучат, даже если не понимают, что стучат. Впрочем, продуманная Тушка вполне возможно это понимала. И в целом даже хорошо, что я Инну отпускаю — у Младшего наверняка есть еще информаторы, но настолько близкие ко мне — вряд ли.

Игла тоже сливает информацию: при всем похуизме к службе он — ставленник второй великой княжны и ее группы поддержки. Не на того они ставку сделали: Андрюха — дятел по жизни, к тому же крепко влюбился в нынешнюю жену — бывшую чертежницу нашего КБ, то ли по незнанию, то ли умышленно похерив все планы женить его на великой княжне Руслане. Оно, конечно, можно и развестись — тем более, что Иголкины не венчались и детей у них пока нет, но есть у меня сомнение, что княжне сгодится такой супруг. Как я уже неоднократно упоминал — искры великого ума не гарантируют.

Арина наверняка поддерживает связь со своим бывшим кланом, ее коллеги-всадницы — со своими.

Парочка девчонок из интендантской службы отчитываются Натали.

Стопудово, что Свете и его папаше тоже идет от кого-то слив. И это я сейчас только про самых явных.

Теперь — новая фигура. Якобы талантливая. Я «прям проникся» «мужским братством» от консорта, но бросаться верить недонемцу Арни?..

Впрочем, для проверки у меня есть для него задачка к подвохом — две пухлые синие коробки. Их содержимое я знаю наизусть — искры мне в помощь. Хоть сейчас любую страницу воспроизведу дословно. Но фотографическая память ни хрена не панацея: или понимаешь содержимое, или нет. Я не понимал.

Как говорится: «Мы сделали все, что могли, пусть таможня сделает больше». Справится Арни с задачкой — честь ему и хвала, и плевать, если отчитается кому-то еще. Не справится — его проблемы.

Синоптики врут везде! — отметил я, наблюдая за окном солнышко вместо обещанной слякоти. Из-за ожидаемого визита Беренгольца в субботу пришлось встать рано, чтобы по максимуму освободить день для Лешки, и так неизбалованному моим вниманием последнее время. Но чашка кофе сменилась второй, потом третьей, потом полноценным завтраком, а навязанный подчиненный не торопился, появившись на моем пороге только с полуднем.

— У вас своеобразное понимание об утре! — укоризненно поприветствовал его в прихожей.

— Ваше сиятельство!

— Проходите, только ботинки снимайте! — пресек его попытку пройти в комнату, не сняв уличную обувь.

— Ваше сиятельство!

— Послушайте, Арнольд! Ничего, что я так?..

— Все нормально, ваше сиятельство, зовите как хотите… — все так же безэмоционально согласился новый знакомый.

— Хорошо. Тогда, пока не приступили к делу, разрешим сразу один вопрос: почему именно «сиятельство»? Если не ошибаюсь, так обращаются к князю? Почему, например, не по званию?

— А разве вы еще не князь? — в эмофоне впервые проскользнули слабые нотки любопытства и интереса, — Нет? — чуть сильнее удивился он на мое качание головой, — Странно, обычно этот титул присваивают с третьей «Звездой» любого достоинства. Но, став мужем великой княжны Наталии, вы все равно в любом случае получите этот титул?..

— Пока что я не муж, а сияю я обычно негативом, особенно сейчас, пока не прошли еще последствия от ранений, поэтому такое обращение нежелательно.

Можно себя поздравить — первую проверочку я прошел, именно так стоило бы интерпретировать противоречивый клубок эмоций, донесшийся от «Терминатора». Явно только первую из множества, что мне предстоит. Ох, и намаюсь я с ним! И главное — даже не понятно, а надо ли оно нам обоим?

Арни, несмотря на неказистый вид, оказался той еще занозой — минут двадцать мы с ним только искали приемлемое обращение:

— По званию — я вышел в отставку майором полиции, — будет неправильно, если я, находясь у вас в подчинении, буду обращаться к вам как к равному.

Мученически закатил глаза: сколько можно?! По имени-отчеству не желала обращаться его тонкая ранимая натура в порыве максимально сохранить дистанцию. «Ваше благородие» резало слух уже мне, как рожденному в СССР — правоверному октябренку, пионеру и даже комсомольцу! На службе я вынужден был терпеть такое обращение, но здесь — увольте!

— Арнольд Антонович! Давайте закончим наш спор и остановимся все-таки на Михаиле Анатольевиче! — положил конец бесконечному вступлению, — Вполне нейтрально и официально. И давайте уже перейдем к остальной части! Мой выходной не резиновый!

— Хорошо, Михаил Анатольевич! — наконец-то согласился Беренгольц, еле заметно празднуя в душе победу. Сначала не понял причину его радости, а потом осознал — умело манипулируя, он добился для себя того, что хотел изначально.

Обозлился, постаравшись скрыть эмоции, — мы сейчас были в очень неравных условиях: он наверняка успел собрать обо мне максимум информации, а я знал о нем ровно ноль. Но почему-то это именно я должен был завоёвывать у него авторитет! А хуху не хохо?!

Но выбесило на самом деле даже не это, а именно попытка управления: ведь он не мог не знать, что в общении я достаточно прост!