Лошадь в мифах и легендах

Две знаменитые ирландские ярмарки – в Кармане и Таилтине, отличительной особенностью которых являются скачки, раньше были предназначены для чествования умерших, как и Олимпийские игры.

Подобные конные игры описаны Вергилием, а Тацит упоминает, что германский принц, присоединившись к конским играм, выполнил погребальную церемонию в честь своего отца.

После гибели Патрокла Ахиллес сказал мирмидонянам, что не следует распрягать коней, и призвал вместе с ними скорбеть по Патроклу, поскольку тем самым ему будут возданы самые большие почести. А уже после того, как дань скорби будет отдана, можно будет распрячь светлогривых коней и устроить вечернюю трапезу. После этого мирмидоняне во главе с Ахиллом трижды объехали на конях и колесницах вокруг тела Патрокла.

Позже, когда начались погребальные игры в честь Патрокла, Ахилл, установивший призы победителям гонки на колесницах, сказал, что горе от потери любимого друга не позволяет ему принять участие в состязаниях, что он непременно сделал бы, если бы речь шла о потере человека не столь дорогого его сердцу. Ахилл остро чувствовал, что кони Патрокла тоже горюют. Он заверил мирмидонян, что вынесет это горе, так же как и славные кони в конце концов переживут потерю ездока, которого так любили. Патрокл всегда был к ним добр и часто умащивал их шелковистые гривы нежным маслом, когда купал их в чистых водах реки. Это о нем горюют кони, опустив головы так низко к земле, что их гривы покрылись пылью.

У северных народов лошадь тоже ассоциируется со смертью и похоронными обрядами.

Когда богиня смерти Хель, или Гела, покидала подземное царство, чтобы посетить землю и побывать среди смертных, она садилась на трехногую белую лошадь.

Доктор Гримм отмечал, что в датских легендах Хель появлялась, чтобы предсказать несчастье или эпидемию или, по более ранним версиям, чтобы собрать и увести умерших, предназначенных ей богами. В более поздних версиях она появлялась не верхом, а в колеснице. Богиня не была разрушительной, и чем дальше мы прослеживаем памятники северной мифологии, тем более утонченным, милосердным и божественным представляется характер этой всадницы. Это уже позднее дружественная посланница постепенно превратилась в жестокую, свирепую фурию. Христианство не признает богиню смерти, но внушило своим сторонникам называть ее именем место вечных мук.[91]

Но вернемся к первозданному образу богини-матери, едущей на трехногом белоснежном скакуне, чтобы предупредить о грядущем несчастье. Она пришла, как друг, чтобы освободить от горя и боли. Тогда смерть и ад не страшны.

Когда Хермод отправился к Геле, он ехал на коне Одина Слейпнире. Но ее царство было так далеко от мест обитания смертных людей, что даже с таким прекрасным конем он путешествовал девять дней и ночей, прежде чем достиг реки Гьёлль, протекавшей по границе Нифльхейма – подземного царства. Мост через эту реку был стеклянным и висел всего лишь на одном волоске, но по нему должны были пройти все души умерших. Они обычно ехали верхом или в колясках, которые именно для этого сжигали вместе с телами на погребальном костре.

Когда Хермод ехал через мост, чтобы попытаться освободить Бальдура (солнечного бога) из царства смерти, поступь Слейпнира сотрясла конструкцию больше, чем целая армия духов, и страшный скелет Модгуд, заставлявший каждого духа платить ему дань кровью, прежде чем позволить ему пройти, вопросил:

Кто ты на черном и свирепом скакуне,
Под чьими копытами мост через реку Гьёлль
Дрожит и качается? Скажи мне, какой ты расы и
где твой дом.
Не далее как вчера пять групп умерших прошли
И не потревожили мост так, как ты один.

Хермод объяснил, кто он такой и зачем пришел, после чего получил ответ, что Бальдур проехал по мосту не так давно. Хермод поспешил дальше:

Пока он не встретил длинную стену,
Преграждающую ему путь, а в стене ворота.
Тогда он спешился и подтянул подпругу
У Слейпнира, коня Одина, затем
Заставил его перепрыгнуть ворота и попасть внутрь.

Мэтью Арнольд. Бальдур мертв

Хермоду удалось получить разрешение освободить Бальдура при условии, что абсолютно все подданные оплакивают бога.

Все подданные действительно горевали о потере солнечного божества, но нашлась лишь одна сморщенная старуха, которая поинтересовалась: «Что сделали для меня боги? Ради чего я должна оплакивать Бальдура? Пусть Хель оставит его в царстве мертвых!» Тем самым участь божества была решена. Его трон был установлен в мрачном царстве Хель, и плачущие девы развернули вечный покров, чтобы воздать почести богу света в царстве тьмы.